кивнула я, – но и вы знайте, что в следующее же мгновение умру и я.
– Ещё слово и я… – Отец с силой схватил меня за руку, – не может быть… – выдохнул он, глядя мне в глаза.
– Вы тоже это почувствовали? – улыбнулась я, – вначале подумала, что мне показалось.
Он наотмашь ударил меня по щеке. Я ощутила резкую вспышку боли, попятилась назад, оступилась и рухнула на пол. Щека горела огнём. Я подняла на него глаза и рассмеялась.
– Тебе ещё смешно?
– Я смеюсь над вашей беспомощностью, – медленно вставая, сказала я.
– Не могу поверить, что ты это сделала, – он отошёл и опустился на стул, на котором пару минут назад сидела я.
– Я тоже до сих пор не могла поверить, что вы способны продать дочь, но эта пощёчина, – говорила я, непроизвольно потирая лицо, – расставила всё на свои места. Да, – спокойно и строго продолжила я, – во мне его ребёнок, я его почувствовала так же, как и вы, когда прикоснулись ко мне. Но вы и пальцем не тронете ни его, ни кого-то из моих приближённых. Через неделю я выйду замуж за Луи, потому что я осознаю ответственность за мой народ, и это будет самой большой насмешкой над моей жизнью. Но надену я не свадебное платье, расшитое жемчугами и золотом, а погребальное. – Гордо подняв голову, выпрямив спину и глядя прямо в глаза императору, продолжила: – Я мечтала выйти за другого, и эта пышная свадьба станет церемонией моих похорон. Я знаю, вы хотели, чтобы первенцем был мальчик, но какая ирония: я вам сейчас нужна, чтобы спасти свою империю. Я Катрин Кэролинг, наследница огромной империи, которой почти тысячу лет, унаследовала свой дар от предков и сейчас являюсь сильнейшей в своём роде, – повышая голос, говорила я, – и я сожгу всех на своём пути!
Отец слушал, не произнеся ни слова, в конце я развернулась и вышла. За дверью меня ждал Мигизи.
– Вашество, что с вами? Он ударил вас? – спросил индеец.
Он повернул моё лицо к себе, дотронувшись до щеки.
– Всё в порядке, – улыбнулась я.
– Ваше Высочество, – ко мне подошёл Омер-бей и поклонился, – Его Величество запретил вам покидать пределы замка до свадьбы.
– А сам побоялся мне сказать? – буркнула я.
– Мигизи, зайди ко мне, – строго сказал мужчина.
– Я буду в саду, – кивнула я.
Я вышла на улицу, солнце уже садилось, его заходящие лучи окрашивали окружающие предметы в тёплый жёлтый цвет. Мой нос щекотал сладковатый аромат цветущих яблонь, облетевшие белые лепестки ковром укрывали землю.
Вопреки всему, что произошло со мной, мои мысли были там – на Коста-Рике, в той ночи, которую мы провели с Жозефом.
«Через сколько проснулся? Уже добрался до дома? Где же Хосе, с докладом?»
– Вашество, – крикнул Мигизи. Я обернулась, и он продолжил: – Не знаю, что вы натворили, – он чуть пожал плечами. – Потому не знаю, ругать вас или пожалеть. Стоило бы обидеться на вас, но вы же знаете, я не могу!
– Всё хорошо, – обняла его я, – как и договорились,
