давно ихний уицраорище нашего на лопатки положил, – вмешался Кулаков, – еще в девяностых. Наш уицраор сейчас агонизирует.
– Нет, Володя, уицраор наш, конечно, измельчал, ужался, потерял много голов в битве, но живехонек. Жив, жив, курилка! Он сил поднабрался за двадцать-то лет от земли-матушки, магмой насытился и теперь к последнему броску изготовился. Американец, само собой, силен сейчас как никогда, арабских уицраорчиков за загривки таскает, мордой в дерьмо тыкает, всех хочет под себя подмять. Подмял уж Восточную-то Европу, да и Западную; дальних-то родственников, седьмую воду-то на киселе, вот-вот скушает – чтобы самому воцариться. Отсюда и глобализация. Уицраор тот и затачивает мозги своих америкашек: Пентагона, сената, да и простых людишек, – на войну. Ему-то конец света только в радость. Вот мы тут сидим, лясы точим, а где-то там, на нижнем уровне, в страшной огненной пучине буча идет: гоняется уицраор-американец за аравийцем, а тот – от него. «Крагр» та пучина называется. А наверху страны воюют. Уицраор американский больно страшон, весь в броне – не подходи! Ну, и у америкосов, соответственно, техническое вооружение первоклассное. Уицраор тот готовится с китайским драконом сразиться. Но в последней битве все ж таки вступят в единоборство наш и американец.
– Жаль, мы этого не увидим, – сунув окурок в плевательницу зубоврачебного кресла, проворчал Недошитко. – Ну и херню ты порешь, Брагинец, даром что седой весь как лунь. Уицраор… Там все гораздо проще: битва за нефть идет. И не уицраоров, а людей. Ты еще скажи, что Барак Обама – антихрист! Уверяют же, что антихрист захватит мировое господство, победив на войне трех царей: египетского, ливийского и эфиопского… И вот, пожалуйста! И родился Барак, говорят, не в Америке, а в Кении и, как и положено, из колена Данова. Все сходится! Чего ж вам еще?
– А и впрямь! – воскликнул Брагинец. – Не много ли совпадений?!
– Да ты серьезно, что ли, Юр? – слетел с кресла Николай. – Я же шучу. Утрирую, так сказать! Извини, конечно, но у тебя, по-моему, маразм начинается. Брось ты эту книгу, она тебя с ума сводит. Давай сюда, в помойный бак отнесу.
– Я те отнесу! Ты вон лучше свой ноутбук в мусорку кинь!
– Или знаешь что: давай я тебе игру одну покажу – тоже с драконами, за уши не оттянешь…
Только Кулаков собрался вмешаться в перепалку операторов, мол, хорош, Брагинец, языком молоть, пора камеру брать да идти работать, как в операторскую влетела секретарша председателя Ритка Надрага, поблескивая карими глазами, потряхивая полосатыми, как у зебры, волосами, – дескать, Кулаков, тебя ждут в бухгалтерии (мобильной связи в глухом подвале не имелось, поэтому секретарше пришлось самой спуститься вниз). Одно время Ритка положила на Кулакова глаз, он дал тогда ей от ворот поворот. Теперь Ритка нацелилась на такой кусок, который осилить никак, ни при каких условиях не смогла бы. Но Надрага так не считала. За полгода она сделала головокружительную карьеру, превратившись из простой секретарши в серого кардинала нового Председателя;
