если уж обычная трава способна убить человека!
– Только не шевелись! Она прыгает и кусается. – предупредила Маруся, доставая из узелка Битумбы платочек, и осторожно накрывая им клочок травы.
– Это чтоб оно тебя не видело! – прошептала она Ивану. – Это растение Травинус Ядовитус: обладает отличным зрением, но со слухом у него проблемы. Сейчас ты медленно спустишься и обойдешь куст. В следующий раз смотри под ноги внимательнее. На счет «три».
Иван кивнул. Он не мог признаться в том, что держался на руках из последних сил. Даже страх смерти не способен был удержать его нетренированное тело на импровизированном канате. Раньше Иван являлся членом местной футбольной команды и регулярно принимал участие в соревнованиях. Даже сейчас, в свои 40 лет он выглядел неплохо внешне, но мышечная масса внутри безнадежно устарела и обмякла. С тоской в душе Скукин слушал, как медленно Маруся ведет отчет. Лицо побагровело от натуги, пальцы побелели, а пресс просто жгло огнем.
– Раз! – прошептала Маруся и показала один палец.
– Два! – она сделала знак. Иван понял, что вот-вот шлепнется с дерева и молча молился всем существующим и несуществующим Богам, чтобы поскорее последовало «три».
– Три! – Иван спрыгнул, а она резким движением сорвала платочек с травы.
– АААА! – словно обезумевший, Иван помчался прочь. Позади раздался хохот. Он встал как вкопанный. Обернулся. Маруся каталась по траве, хватаясь за живот. Даже обнажающиеся при этом ноги не способны были вызвать в нем положительные эмоции. К ее обидному веселью примешивались тоненькие хихиканья травы.
– Травы… испугался… Ой, не могу! Травинус Ядовитус! – захлебывалась от смеха Маруся. Еще никогда в жизни Иван не чувствовал себя таким униженным.
***
Путники шли молча. Маруся периодически посмеивалась в кулачок, а Иван гордо смотрел вперед. Щеки его до сих пор горели. Душа ныла. Кадык ходил вверх-вниз. Глазницы жгло от невыплаканных слез.
– Ладно тебе, Ваня, – с улыбкой произнесла Маруся, – мне просто травку жалко стало.
Иван молчал. Больше ни словом не обмолвится он с этим исчадием ада!
– Я больше так не буду! – продолжила она игривым тоном. Но Тотошка оставался непреклонным.
***
Спустя пару часов пути под ложечкой у Ивана посасывало от голода, но обращаться за едой к Марусе было ниже его достоинства. По правую руку от путников показалась дикорастущая яблоня, на которой висели тяжелые, сияющие на солнышке плоды. У слесаря потекли слюнки, когда он увидел румяные красные яблочки размером не меньше кулака Петровича – плотника цеха, с которым Иван периодически играл в нарды. (В голове тут же всплыл образ коллеги: огромная ладонь, раскрашенная татуировками перстней, надписями, ранами и порезами, осторожно брала фишку двумя пальчиками, где та мгновенно растворялась. Иван, в свою очередь,
