от компании таких доброхотов, ибо жалкие остатки вашего разума всё равно должны подсказать вам примитивную и абсолютно верную мысль, что такого рода политика неминуемо должна подорвать национальный импорт и обрушить вашу нормальную жизнь в той же степени, как она обрушивает жизнь нашего непотопляемого острова, интересами которого мы дорожим, как все вместе, так и каждый в отдельности». Ну и как вам эти перлы, Ватсон? – радостно поперхнулся Холмс, начиная потирать руки от душившего его смеха, – Великолепная мысль, не так ли?
Доктор Мортимер смерил Холмса таким взглядом, каким опытный хирург смеряет безнадёжного больного, и видя это, сэр Генри обратил взгляд своих удивлённых карих глаз ко мне.
– Простите, я не гуру таких таких замороченных и сложных вопросов, как торговля ветошью и налоговая политика, но не кажется ли вам, что мы начинаем уклоняться от нашей основной тематики?
– Ничуть! Это и есть наша магистральная тема! Мистер Ватсон осведомлён в моих методах расследования чуть лучше вас, но вижу, что суть прочитанного отрывка ускользнула не только от вас, но и от него.
– Ну и где тут связь между письмом и тарифами?
– Ну уж, не надо так выкипать, господа, связь тут прямая, и такая тесная, что и зазора между ними не найдёшь даже под микроскопом! Суть в том, что одно состряпано из другого! Смотрите… «Коль», «Вам», «Разум», «Жизнь» и прочее… Задумайтесь, откуда вырезаны эти слова для нашего письма?
– О, чёрт побери! Холмс! Вы правы! Какая недюжинная догадка! – всплеснул руками сэр Генри.
– Сомневающих прошу сосредоточить внимание на словосочетании «держитесь подальше» – это единая вырезка из этой газеты.
– Дайте-ка! В самом деле! Вы правы!
Сильнее всего был потрясён доктор Мортимер.
– Знаете, мистер Холмс… – взволнованно сказал он, – Я себе и представить не мог, что такие чудеса возможны! – всплеснул руками доктор Мортимер, восхищённо глядя на друга, – Угадать, что слова вырезаны из газеты, это, конечно, чудо, но ещё не такое уж, но тут же назвать газету, из которой они вырезаны – вот что выше всякой фантазии! Как вам это удалось?
– Не сомневаюсь, доктор, что вам не составит труда отличить череп эскимоса от черепа негра?
– Вы правы, не составит!
– И как вам это удаётся?
– Ну, это ведь моя профессиональная фишка! Для меня эта разница – на поверхности! Отличие строения надбровных дуг, угол лица, особенности челюсти…
– Вот, верно! У каждого своя фишка! Я полагаю, что для человека, хоть раз заглянувшего в типографию, сразу становится ясно, сколь наборный боргес на шпонах – то, чем веками набирается «Таймс», отличается от набора дешёвых жёлтых вечерних листков, разница здесь ещё более зрима, чем отличие между неграми и эскимосами. Любой сыщик просто обязан разбираться в шрифтах и способах набора, так же, как и в иных тонкостях работы любой
