и тыкала его носом в компьютерный экран: «Читай!»
Берлин. 30 апреля (понедельник). 15:10. Рейхсканцелярия. Комната в подземном Фюрербункере. Бетонные стены. Простая железная кровать. Письменный стол. Над столом портрет композитора Вагнера у рояля в чёрном сюртуке. За столом пожилой человек в полувоенном кителе песочного цвета читает заверенный печатями на гербовой бумаге документ – Testamentsurkunde (Завещание). На столе – позолоченный пистолет «вальтер» калибра 7,65 с золотой монограммой «A. H.» на рукоятке.
Читает, поправляя очки, вслух: «Всё, чем я владею, если это вообще имеет какую-то ценность, – принадлежит партии. Если она перестанет существовать – государству. Если же будет уничтожено государство, то какие-либо распоряжения с моей стороны будут уже не нужны…»
Кладёт страницы на стол, передёргивает затвор, снимает пистолет с предохранителя. Подносит ко рту. Опускает, морщится. Подносит к виску. Вопросительно смотрит на портрет Вагнера. Согласно кивает, как бы получив одобрение. Продолжает читать:
«Исполнителем завещания назначаю… (пауза). Ему разрешается передать всё, что представляет ценность, как память обо мне или необходимо для скромной буржуазной жизни моим сестре и брату, а также матери моей жены и моим преданным сотрудникам и секретаршам…»
Положив завещание на стол, снимает очки, убирает в карман френча. Берёт пистолет, встаёт из-за стола, садится на кровать. Подносит «вальтер» к виску. Зажмуривается.
Громкий стук в дверь. Слышны женский и мужской голоса. Мужской голос звучит громко и требовательно. Человек в песочном кителе убирает пистолет в карман брюк, встаёт с кровати, открывает дверь. На пороге его личный адъютант – штурмбаннфюрер СС Отто Гюнше. За его спиной Ева Браун. Человек в песочном кителе вопросительно смотрит на Гюнше.
Гюнше: В это трудно поверить, мой фюрер, но это случилось. Они здесь.
Гитлер: Русские?
Гюнше: Нет, мой фюрер. Инопланетяне. В саду канцелярии приземлился их корабль. По виду они… настоящие арийцы, говорят по-немецки. Но могут и по-русски. Вокруг корабля непроницаемый для снарядов купол. Это надо видеть, мой фюрер, снаряды отскакивают от него, как мячи от стенки.
Гитлер: Могут и по-русски? (Пауза.) Ну да, сейчас в мире только два языка. Но оба обречены. Мир будет говорить на английском.
Гюнше (волнуясь): Их общественное устройство схоже с нашим. Они одобряют германские расовые законы и идеологию. Они там… у себя взяли власть несколько тысяч лет назад. Их цивилизация непобедима. Они могут всё! Один из них положил руку на срезанную снарядом яблоню, ту, которую вы посадили весной тридцать третьего – «Бребурн», она мгновенно пошла в рост, зацвела, я видел, как вокруг неё летали пчёлы, а потом… на ветках появились яблоки. Вот (протягивает два больших спелых яблока). Попробуйте, они очень вкусные.
Гитлер
