словами грубыми,
Сжимаю Родину ещё
В объятьях рук обрубленных.
Цари скукожились в царьки,
Царицы стали цацами,
А мы, как были – мужики,
Так в этом чине царствуем.
В живой обруб гляди в упор:
Там кровь не запекается,
Сибирь течёт с Уральских гор,
Лихой народ стекается.
Не жмурь глаза, не солнце я,
И не упырь из полночи.
В острог был Катькой сослан я,
Не за кистень разбойничий.
Потёмкинцы… кто с нею был,
Тем всем за ночь – по ордену.
А я царице изменил
Своей любовью к Родине.
Глаза под лоб закатаны
От ярых дум заранее.
Пожизненная каторга —
Дорога к тайным знаниям.
По староверческим скитам
Бежал от псов науськанных.
Где православный образ – там
И правду славят русскую.
Я соль земли на ус мотал,
У ведунов выведывал,
Что всюду рус казаковал —
Евразией заведовал.
В истории не напоказ
Калёной шашкой машем мы.
И даже в имени – Кавказ —
Есть половина нашего.
Сарматы мы и скифы мы,
И асы мы, и каски мы…
И от Карпат до Тихого
Летела даль казацкая.
Она – в крови у нас с тобой.
Дышу надеждой лютою,
Что поспевает русский бой
За бунтами да смутою.
Станичник, Стенька, сердце рвёт.
И, разинщиной рощенный,
Я трижды подымал народ…
А дальше – ваша очередь.
Чихал бы я на царский трон,
Да не с моими нервами
Смотреть, когда со всех сторон
Обрезали империю.
Ну вот, гляди, была рука
И нет, как нет Варяжика.
У моря Русского бока
Черны турецким пляжиком.
А вон горшком летит с плетня
Родная Скандинавия.
А вы-то думали: меня
Гольштейны обезглавили?
От их предательских имён
Пошла Отчизна ранами:
С екатерининских времён —
Гольштейн-Готторп-Романовы…
Сломаешь, к дьяволу, язык.
И как обнять, прикинь-ка ты,
Софий-Амалий-Федерик…
В одной Екатеринке-то?
Душа у Катьки не губа:
Дурна и меньше варежки.
Ей жмёт народная судьба,
Как на безногом валенки.
Надела русский псевдоним
Поверх немецких трусиков.
С Елизаветой взят Берлин,
