прием был примерно за пять-шесть часов до ее смерти. Ужин. Видите это? Ни с чем не спутаешь. Это кофе с молоком. Затрудненное переваривание, как обычно. Она вечером пила капучино или латте.
– Не уборщица. Не на рынке торговала. – Гущин кивнул. – Определенный социальный статус. Она рожала?
– Нет, судя по состоянию ее матки. И следов полового акта нет. Повреждения влагалища отсутствуют. Она не была изнасилована.
– А раны на ее ягодицах?
– Ножевые, как я и сказал. Прижизненные. Разной глубины.
– То есть ее полосовали ножом?
– Резали, тыкали острием. Налицо обильная кровопотеря.
– И при этом она была связана скотчем по рукам и ногам?
– Да.
– Пыль в ее волосах?
– Есть. – Патологоанатом провел окровавленной рукой в перчатке по волосам мертвой. – Мы на месте сразу взяли образцы. И содержимое под ее ногтями. Борьбы с ее убийцей не было. Она не сопротивлялась.
– Как с ней справились? Ударили по голове? – Полковник Гущин наклонился над лицом мертвой.
– Нет следов ударов. Какой-то иной способ был выбран. Анализ крови, возможно, что-то покажет. Возможно, ей что-то дали. Алкоголь, наркотик.
– У нее на теле есть шерсть?
– Шерсть?
– Волоски, возможно, пристали к коже.
– Да, мы нашли несколько волосков. Рыжие.
– А следы укусов?
– Отсутствуют.
– А что с останками животного, которое обнаружили там же, на перекрестке? – спросил полковник Гущин. – Вы их уже исследовали? Что это за животное?
– Все в соседнем помещении, мой помощник занимается. Но там мало что осталось. Что за зверь, ДНК точно не покажет нам.
– Почему?
– Потому что беднягу растерзали на клочки. И это сделали бродячие собаки. А это значит, доминирует их ДНК. Но я и без анализов скажу вам – это пес. Задняя часть скелета сохранилась. Голова отсутствует. Порода, возможно, спаниель. И еще: собака была живой, когда ее оставили на перекрестке. Но покалеченной.
– Покалеченной? – Полковник Гущин смотрел на патологоанатома.
– Я, когда останки осматривал, обратил внимание, у собаки сломаны обе задние лапки. Закрытый перелом, и при этом нет следов укусов. Убежать с перекрестка бедняга не могла. Она могла только ползать в пыли.
Глава 11
Мандалорцы. Психоз № 7
В прозекторской они пробыли до семи вечера. Затем полковник Гущин по телефону раздал указания местным полицейским. В отдел полиции он так и не заехал. Сказал Клавдию Мамонтову с Макаром:
– Теперь по домам. Отдыхать. Здесь все равно все застопорилось. Пока не установят личность жертвы, дальше мы не двинемся.
Клавдий Мамонтов помнил, как прежде полковник Гущин буквально «дневал и ночевал» на работе. И чтобы он просто так оставил такое дело… повешенную на сосне женщину… и отправился
