в глубине грустит кадет.
С кадетом сгорбился посол.
Мороз зовет к себе за стол.
Проворно ринулись на зов
И Бьюкенен, и Милюков,
Слюну глотая в вожделенье:
“Приехал спонсор! Наслажденье!”
“ – Присядь, вредитель и шпион.”
“ – Не оскорблять Британский трон!
Ведь мы изволим вас учить.”
“ – Так ты ещё дерзнул хамить?
Кто Карлу голову срубил?”
Посол от этого остыл.
“ – А ты, что скажешь, Милюков?
Наобещал и был таков.
Где Дарданеллы, где Босфор?
Али напомнить уговор?
Трон – королю, народу – власть.
И из казны в карман не класть.”
“ – Мы скоро выберем Царя!”
“ – Видать платил тебе за зря.
Поизбивали постовых,
Чинов сгубили и простых…
А как же нам без них прикажешь?
Ты, Милюков, под спудом ляжешь.
Бескровно, тихо обещал.
Поверил я, засим сплошал…”
“ – То самый важный из шажков.
Он из глубинных родников.
Сметает ветхого барьер.” -
Протараторил им Вольтер.
Посол Вольтера поддержал
И пылко долго руку жал.
Сигару закурил Мороз.
Пустил кольцо французу в нос:
“ – А ты ученая башка!
Но на меня тонка кишка.
Люэс – парижская зараза.
Все революции – проказа.
Грех заражения от вас.
Грядёт предсмертья тяжкий час!”
И залпом водки опрокинул,
И кулаком о скатерть двинул.
Со льда, бегом, ещё бутыль,
Всё под задорную кадриль.
Заставил приглашенных пить:
“ – За то, чтобы России быть!!!”
Чутьем сквозь время прорицая,
Застыл над рюмкою у края:
“ – Придется мне со всеми сгинуть.
Отчизну не могу покинуть!”
Рубли, как птенчики, кружатся.
Наш Дядя любит утешаться.
Наскучило. Видать пора.
“ – Вольтер! Заждались номера.
До девок в двадцать пять рублей!”
На посошок плеснул халдей.
Мчит. Фары. Пьяный в драбадан.
А над Невой клубит туман.
Костры чадят у мостовой.
Притормозил. Взмахнул рукой.
К себе чумазых подозвал.
“– Большевики?” И этим дал…
В подарок от щедрот авто.
А на душе опять не то.
Вольтер порядком надоел.
Он с Дядей явно не у дел.
А Барин палит сгоряча,
Снимает шубу
