всего в нескольких дюймах друг от друга, и в свете камина воздух между нами кажется густым и теплым. Я теряюсь, не зная, что на это сказать. Откровенность Эша приводит меня в смущение.
– Брендан, – не дождавшись моей реакции, говорит Эш, возвращая меня к неприятной теме.
– Э-э? – мямлю я, пытаясь уследить за ходом его мыслей.
– Завтра наблюдай за Бренданом, – тихим, уверенным голосом говорит он. – Я не знаю, каков будет следующий ход Львов теперь, когда Никта временно выбыла из игры, а Шарль и доктор Коннер мертвы, но Брендан – одно из их последних орудий в стенах школы. Не стоит провоцировать его, дав понять, что мы уезжаем из Академии.
Я вздыхаю. От событий прошлой недели голова идет кругом: Шарль погиб, попытавшись убить меня, Никту заперли в темнице за то, что она хотела проткнуть меня мечом.
– А нет какого-нибудь универсального правила, согласно которому нападать на людей сразу после того, как они тебя обошли, – дурной тон?
Эш откидывается на подушки.
– У Стратегов все иначе. По правде говоря, твоя временная победа делает тебя еще более привлекательной и интересной мишенью.
Его ответ похож на извращенный вариант старой поговорки: если сразу не добился успеха в каком-либо деле, не отчаивайся, продолжай действовать дальше. Хватаю декоративную подушку из серого бархата и прижимаю ее к груди. Когда я смотрю на Эша, в памяти снова всплывают сцены из ночного кошмара. Я хмурю брови. Коннер пытался отравить его. Эш едва не отправился на тот свет, но все-таки выжил. А что будет в следующий раз? И как я буду жить дальше, зная, что из-за меня Эш пострадал или даже погиб? Предложение Эша бросить все и отправиться вместе со мной искать папу поначалу показалось мне дерзким, даже романтическим поступком, но теперь от мыслей об этом по спине пробегает холодок.
Смотрю на угасающее пламя в камине.
– Дело вот в чем: мишень – это я. Но тебе совсем не обязательно ею быть.
– Что ты предлагаешь? – удивленно спрашивает Эш.
Он ждет моего ответа, но я слишком глубоко погрязла в своих страхах и потому молчу. Он оглядывает меня с ног до головы.
– Ты отстраняешься от меня, Новембер, а это значит, ты пытаешься защититься. И трешь ладонь большим пальцем – пытаешься успокоить себя… Я могу и дальше читать язык твоих жестов, но ты облегчишь мне задачу, если просто выложишь все начистоту.
Перевожу взгляд с танцующих языков пламени на дверь в спальню Лейлы, которая выходит в общую гостиную наших апартаментов. Она великодушно ушла раньше, чтобы дать мне возможность поговорить с Эшем, своим братом-близнецом.
– Дело вот в чем, – снова начинаю я, – я невероятно благодарна тебе за то, что ты хочешь помочь мне найти папу. Но подумай о цене, Эш. Прежде всего тебе придется оставить Лейлу одну. Если с твоей сестрой что-нибудь случится, пока тебя не будет, ты никогда себе этого не простишь – а мне тем более. А если что-нибудь случится с тобой, Лейла тоже мне не простит.
– Значит, нам обоим лучше вернуться живыми и здоровыми, –
