от «борьбы за существование» и приведет нас к конечной цели – «экономическому счастью». Машины станут делать за нас еще больше работы, но это уже не будет причиной для тревоги, страха или отчаяния. К тому времени мы научимся распределять материальные блага на всех. Единственной оставшейся проблемой станет необходимость с пользой распорядиться бесконечными часами досуга, научиться «наслаждаться» жизнью, а не «бороться» за нее, изо всех сил толкаясь локтями [20].
Однако мы продолжаем бороться, и можно с полной уверенностью биться об заклад, что экономическое благословение к 2030 году на нашу планету не снизойдет. Кейнс предавался слишком радужным надеждам во мраке кризиса 1930 года, но, по сути, оказался прав в самом главном. Депрессия и в самом деле оказалась явлением временным. Экономический рост возобновился, рабочие места появились, доходы увеличились, а компании продолжали покупать усовершенствованные машины. Экономическое равновесие, пусть даже пока и хрупкое, восстановилось само. «Добродетельный круг» Адама Смита продолжил свое вращение.
В 1962 году президент Джон Кеннеди, выступая с речью в Западной Виргинии, заявил: «Мы верим, что если люди обладают талантом изобретать машины, лишающие людей работы, то они обладают и талантом вернуть тех же людей на работу» [21]. Эта речь была типичной для Кеннеди. Простые слова звучали веско: люди, талант, работа, талант, люди, работа. Барабанный маршевый ритм приводит к единственному выводу – «вернуться к работе». Для тех, кто слушал тогда Кеннеди, эти слова, должно быть, прозвучали как конец истории. Но в тот момент, когда они произносились, новая глава уже началась.
Страхи, связанные с технологической безработицей, снова начали расти, особенно в Соединенных Штатах. Рецессия начала 90-х, когда такие гиганты американской экономики, как General Motors, IBM и Boeing Company, в ходе «реструктуризации» увольняли сотрудников десятками тысяч, оживила опасения, что новые технологии, в частности дешевые компьютеры и «умные» программы, вытеснят с рынка труда представителей среднего класса. В 1994 году американские социологи Стенли Ароновиц и Уильям Дифацио опубликовали книгу «The Jobless Future» («Безработное будущее»), в которой предрекли технологические перемены, влекущие за собой увеличение доли низкооплачиваемых и социально незащищенных рабочих мест для синих и белых воротничков [22]. В следующем году вышла не менее мрачная книга Джереми Рифкина «The End of Work» («Конец работе»)[6], в которой он объявил, что приход автоматизации возвестил начало «третьей промышленной революции». «В ближайшем будущем новые, изощренные компьютерные технологии приведут цивилизацию к миру, почти лишенному человеческого труда. Общество подошло к поворотному пункту, – утверждал Рифкин, – компьютеры могут привести к массовой безработице и всемирной депрессии, но они же осчастливят нас безбедной жизнью, если только мы сумеем переписать заново догматы современного капитализма» [23]. Эти и подобные им книги вызвали временный
Книга издана на русском языке в журнале «Отечественные записки», № 3 за 2003 год.
