складками в районе плеч, талии, штаны тоже большеваты… Тьег выглядел несуразно, потрепано. То, что нужно.
– Не забудь, тебя зовут Ациан, – буркнул Асавин. – Ты студент, с Иллалика. Этим объясним твой имперский акцент.
Серые глаза сверкнули детским восторгом. Словно ребенку позволили оставить дома щенка, только тут все было куда серьезней. «Я совершаю ошибку, – отчетливо подумал Асавин. – Я об этом еще пожалею».
Вниз по Крабьему спуску они пошли уже вместе. Асавин – пребывая в мрачных мыслях, Тьег – в приподнятом настроении победителя.
– Скажи, Асавин, почему ты не красишь волосы басмой? – внезапно спросил Тьег. – Разве так не проще для тебя?
На мгновение Асавин задумался. Действительно, покрась ему волосы, и он будет похож на любого другого смуглого ильфесца, а голубые глаза… Подумаешь.
– Все верно, – кивнул Асавин, уступив место дородному парню с котомкой сушеных трав. – Светлые волосы слишком приметны… Однако, если я покрашу их, я могу кое что забыть…
«Забыть, что за поганая кровь течет в моих жилах», – думал Асавин, но вслух сказал:
– Как бы человек ни пытался искоренить в себе все эмоциональное барахло, но оно – часть человеческой натуры. Наши переживания, а не намерения – вот что делает нас нами.
Судя по взгляду, парень был не согласен и снова хотел прочесть лекцию про аспекты. Между тем, Крабий спуск круто пошел вниз с пологого холма между домами. Когда бывал дождь, потоки грязи и дерьма со всего города отвратительным водопадом стекали с него, омывая Мусорную стену – грандиозную свалку прямо в черте города, за которой начинался район Угольного порта. Асавин порадовался, что они с Тьегом обогнали дождь на несколько часов.
– Воняет, – парень поморщил свой аристократический нос, – но я все равно рад, что выбрался. Я всерьез опасался, что ты решил убить меня книжной пылью.
«Дурачина, я убил бы тебя иначе», – подумал Асавин, а вслух сказал:
– Какие горькие слова, мой друг. Я думал, ты будешь в большем восторге от книг. Многим они даже не по карману.
– Ненавижу читать, – фыркнул парень. – Сразу вспоминается старый учитель. Он бил меня розгами!
– Надо же! – Эльбрено неподдельно удивился. – Мне казалось, что с особ такого пошиба должны сдувать пылинки…
– Старый хрыч учил не одно поколение Обраданов, – пробурчал парень. – Двор питал к нему большое уважение, а отец считал, что телесные наказания прибавят мне ума.
Асавин рассмеялся:
– Битье розгами – разве ж это наказание? В детстве мальчишки и похлеще наказывают себя, не проронив ни единой слезинки.
«Посмотрел бы я, хлещи тебя отец подпругой», – подумал блондин, и поясница непроизвольно заныла.
– О да, – фыркнул Тьег. – Уж лучше розги, чем бесконечные вечера в компании Треолара и пыльной братии.
– Треалора, – поправил Эльбрено. – Я тебе книги не развлекаться дал. Ты у нас студент, а значит, парень неглупый, образованный,
