хотел что-то сказать, но она его опередила – никаких реплик с его стороны сейчас быть не должно, иначе ничего не получится.
– Им надо отдохнуть.
Офицер молча смотрел на неё. Хорошо, значит получается. Ещё пара простых фраз.
– На улице совсем темно, должно быть, вы тоже устали.
Стражник осторожно кивнул. Теперь он готов. Это было нетрудно. Но всё же она не выпускала его взгляд. Теперь пару вопросов. Он с ней согласится – и дело сделано.
– Вы же уже всё выяснили, что хотели?
– Да, – он удовлетворенно кивнул.
Дарина заметила, как зашевелились артисты. С лица стоявшего прямо за офицером немолодого мужчины, игравшего сегодня императора, сошло напряжение. Другие тоже, видно, почувствовали, что свободны: кто-то громко вздохнул, кто-то стал топтаться на месте.
Но расслабляться было рано. Стражник должен сам всё сказать, иначе он опомнится и вернётся. Дарина опять поймала его взгляд:
– Что ж, значит вы уходите?
– Да, – офицер повернулся к моментально застывшим артистам. – Я доложу начальству, что всё проверил, что к вам нет никаких претензий. Как и к вашим пьесам. Можете продолжать выступать. Больше вас никто не потревожит. Приятного вечера. И вам, сударыня.
И поклонившись Дарине, он направился к выходу. За ним поспешил второй стражник. Проходя мимо девушки, он сунул ей в руки небольшую книжицу.
Стражники скрылись, поглощённые темнотой улицы, а Дарина осталась наедине с труппой во мраке зала. Последние свечи догорали.
Она видела перед собой пять застывших фигур. Пять пар глаз смотрели на неё, не отрываясь. Глядя на них, она даже испугалась, что не до конца освободила их от отцовского Слова – они выглядели совершенно как статуи.
Дарина уже готова была тронуть ближайшего к ней «императора», как он вдруг зашевелился и заговорил:
– Стражники ушли?
– Да, да, – облегченно выдохнула Дарина. – они больше вас не побеспокоят. Ведь это было какое-то недоразумение? Как хорошо, что всё выяснилось.
– М-да, недоразумение, – промямлил «император», глядя на неё с испугом.
– Я так и поняла. Я просто случайно. Задержалась после спектакля. И услышала. То есть увидела, – с каждым словом она чувствовала себя всё менее уверенно.
По узкому проходу к ней пробрался предмет её обожания, и она сама превратилась в немую статую.
– Можно? – сказал он еле слышно. – Это моё.
И взял из её рук книжку – Дарина и не заметила, что держит её. Он смотрел на неё. Он говорил с ней. Бог спустился с небес и обратил на неё внимание.
Она вдруг ощутила ужасную неловкость.
– Поздно. Извините. Мне пора домой.
Тут ожил «император»:
– Да, действительно поздно. Вы далеко живёте? Вам же нельзя одной.
Дарина испуганно замахала руками:
– Нет, нет, что вы! Я дойду. Я привыкла. И мне совсем
