выпила, настоечку на спирту! В ложечку накапала, проглотила, а тут как все закачается! Все, думаю – анафилактический шок.
– А я ванну принимала, – сообщила деваха в норковой шубе, – вдруг, штормить стало! Я в подъезд выглянула, смотрю, всеобщая эвакуация! Я вот только шубу спасти и успела!
– Граждане! – обратился я к разномастной, разнокалиберной, взволнованной толпе. – В нашем регионе разрушительных землетрясений быть не может! Мы находимся в центре тектонической плиты и ...
– Ты поэтому кактус прихватил? – заорал дядька с рыжим котом на плече.
– Да он тут первый оказался! – взвизгнула старушка с крысой. – Вишь, и одеться как следует успел, и сумочку аккуратненько упаковал!
– Да это хахаль Элкин! – поддержала разговор тетка в цветастом байковом халате. – Он с югов откуда-то, у него больше навыков эвакуации!
– Я вообще не по этому поводу вышел из дома, – начал было я.
– Это с кактусом-то?! – хохотнула девка в крупных бигудях и сапогах на голую ногу.
– Понимаете, мы находимся в центре тектонической плиты...
И тут снова тряхнуло. Здорово так тряхнуло. Я видел, как дом наш покачнулся и, кажется, даже послышался треск. У машин, припаркованных во дворах, сработала сигнализация, поднялся жуткий, разноголосый вой. Толпа ухнула и синхронно перекрестилась. Из соседних домов снова стали выскакивать полуодетые люди. Многие из них бежали к своим машинам, спешно впихиваясь многочисленными семьями в Жигули, Волги и старые иномарки.
– Разрушительных землетрясений в этом регионе быть не может, – промямлил я, – ведь мы находимся в центре...
– Чего же ты тогда кактус прихватил? – прошамкала у меня под локтем старуха в шапке, изъеденной молью, и старом мужском пальто. – Небось, он много денег стоит и цветет раз в сто лет?
Я не стал объяснять ей, что кактус мне ничего не стоил, он просто погибал в учительской от того, что его вечно забывали поливать. Ведь даже кактусу нужно чуть-чуть внимания и немного воды. Я не стал объяснять ей, что сколько стоит вещь – не главное, и если бы это было главное, то я сидел бы сейчас на вилле в Марбелье, а не стоял бы как дурак тут, на заснеженной улице, с кактусом в руках.
Я развернулся к старухе спиной и пошел к своей старой, верной «аудюхе».
– Лю-юся!!! – надрывно закричал сзади какой-то мужик. – Люся!
Я бросил сумку в багажник, кактус пристроил на пассажирское сиденье, и завел движок. Никак не могу привыкнуть в этой Сибири к двум вещам: тепло одеваться, и прогревать движок, прежде чем тронуться с места. Я устроился за рулем и приготовился терпеливо ждать, когда стрелка температуры двигателя на табло выйдет из синей зоны. В общем-то, было не холодно, и даже не валил снег; я по привычке включил дворники, и они шваркнули два раза по стеклу старой резиной чисто символически, просто чтобы показать, что еще живы и помнят, что им нужно делать, когда зануда-хозяин их побеспокоит.
В зеркало заднего вида вдруг
