мужчина. Однако Сенин не успел ответить. К их столику подошел Зазнаев и представился:
– Добрый вечер, Федор Потапович, я следователь по особо важным делам и мне бы надо поговорить с вами. Дело, не требующее отлагательства.
– А попозже нельзя?
– Нет, никак нельзя.
Сенин нехотя подчинился:
– Ладно, прощаю в последний раз. Если завтра товара не будет, ко мне больше не приходи, – бросил он своему деловому партнеру.
Незадачливый поставщик ушел, кланяясь и благодаря.
– И о чем вы хотели со мной говорить?
– Вы четыре дня назад заселились в гостиницу на Почтовой улице, провели там ночь, а потом выехали на следующий день вечером. Так?
– Так. А к чему бы это?
– Вы прибыли в Рязань ночью казанским поездом?
– Да.
– А вы не заметили, с вокзала в гостиницу вы приехали один?
– Да я особо не обращал внимания, но когда выходил из вокзала, то явно не один я с поезда вышел, и в гостиницу со мной тоже один господин заселялся. Но вот приехал ли он тем же поездом или как еще прибыл – сказать не могу.
– А вы когда заселялись, то не слышали, как он отрекомендовался?
– Слышал, но плохо запомнил. То ли господин Точилин, то ли Тормилин.
– А может Торчинов?
– Да, вроде так.
– Может вы общались с ним в гостинице, обсуждали что-то? Он вам о себе ничего не рассказывал?
– Нет, 6 часов утра, спать хочется, – довод Сенина звучал вполне логично. Зазнаев вздохнул, и неожиданно свидетель вспомнил важную деталь:
– Я его видел на следующий день. Так мельком.
– Где?
– На Семинарской улице, он из дома одного выходил.
– А номер дома не припомните?
– Нет, запомнил, что вроде как раз рядом с училищем напротив духовной семинарии.
Пришлось уговорить Сенина по дороге на вокзал заехать на Семинарскую (благо по пути) и показать этот дом. На двери значилась табличка: «Врач Секретеров Илья Николаевич».
«Может этот господин заболел и ему потребовался медик?» – подумал Зазнаев. Если это так, то это неплохо: иногда врачам сообщают интересные детали биографии, и они бывают реальными, ибо болезни тоже у людей реальные. Поэтому Иван Васильевич попрощался со свидетелем (пусть едет, а то еще на поезд опоздает), а сам решительно протянулся к медной ручке, на которой было выбито «Покрути меня». Уже через минуту Зазнаев стоял в приемной и объяснял девушке, что ему срочно нужен доктор Секретеров.
– Доктор принимает с утра, если у вас нет ничего срочного, то не могли бы вы прийти завтра? – пыталась отстоять право на отдых своего работодателя домработница.
– У меня неотложное дело, и прошу доложить обо мне, – настоял следователь.
Илья Николаевич тоже вначале дал понять, что с болячками приходить к врачу в неприемное
