В общем, интендант решил оставить меня тут, с бойцом для охраны, а сам он отвезёт раненого и моих напарников в полк. Затем сюда прибудет особист, который должен всё зафиксировать. Я согласился, но вещи свои увезти не дал, забрал вещмешок с аккордеоном и планшетку.
Машина, тарахтя мотором, укатила, а мы, устроившись в тени, стали ожидать. Я лежал и, покусывая травинку, расспрашивал бойца о службе в полку. Тот был из комендантского взвода и сопровождал начпотылу. Особо о службе не говорил, секретность вокруг, шпиономания поголовная, а я пока еще не свой. Но некоторые байки рассказал. Мы и пообедали вместе, когда время наступило. У него в сидоре паёк был, а я выложил на общий стол печенье, но и то неплохо – заморили червяка.
Особист в звании младшего политрука приехал через сорок минут в сопровождении отделения бойцов. Вскочив и доложившись, я начал показывать, что, где и как происходило, показал, где лежит тело наблюдателя, которое сразу стали обыскивать, потом место стоянки, где пытали лейтенанта, ну и где машина бандитов стоит.
Почти два часа убили. Водитель «полуторки» завёл грузовик бандитов и окольными путями выгнал на дорогу. В кузов ЗИСа все восемь тел и погрузили. За руль машины бандитов особист сам сел, видимо, другие управлять не умели, а мне не предложил. Впрочем, я к нему в кабину залез, и мы общались всю дорогу до самого места расположения полка.
Там стояли многочисленные палатки, часть была укрыта на опушке довольно большой рощи, другие стояли открыто, также была стоянка техники, ряды танков и пушек. Что удивительно, в стороне пасся табун лошадей. А вот машин было мало, «эмку» приметил и с пяток грузовиков разного типа, но для полка это ничто. Я читал, что армейские машины направляли в колхозы для оказания помощи, видимо, и тут так же было, машины-то есть, но одолжены кому-то. А лошади, скорее всего, для пушек. Интересно, как они за танками поспевают? Меня высадили, и я с вещами прошёл к большой палатке штаба полка. Там и встретил сразу всех командиров. Несмотря на субботу, их собрали, всё же такой случай – нападение на командира. Забрав мои документы, посадили писать рапорт. Попутно я узнал, что назначение получу в понедельник, тогда и с экипажем познакомят. Вообще кадрированных частей тут мало, и, проведя мобилизацию, в случае войны их пополнят призывниками из ближайших военкоматов. Там уже знают, кого куда. То есть да, часть техники стояла без полных экипажей – один-два бойца, что поддерживали технику на ходу.
Десяти минут мне хватило, чтобы написать рапорт, его завизировали и помдежурного сопроводил в палатку, где уже отдыхали мои попутчики-сержанты. Койку получил, пусть и временную, постельное бельё, и направился к кухне – оказалось, мне оставили обед. Поел, после чего сходил к озеру, искупался и вернулся в палатку. Форму сдал в стирку, после прошедшего боя это было необходимо, хотя кровь на нее и не попала, но извазюкался в песке и смоле. Новенький комбез старшина выдал, записав его за мной, пока в нём похожу. Вообще-то комбезы у танкистов двух цветов. Считается, что чёрные у ремонтников, синие у самих танкистов.
