и говорит потухшим голосом:
– Ты права… это действительно б…ское дерьмо.
– Кать, ты чего? – удивляюсь я. – У тебя же детей нет, и ты, насколько я знаю, не собираешься.
– Так-то так, да только ощущения уж больно мерзкие. Как будто тебя ни за что ни про что изваляли в дерьме. И депрессии-то у женщин быть не может, и смыслы они не рождают…
– Она говорит, рождают. Иногда.
– Угу, она наверняка себя имеет в виду. И если к ней подлизаться, она и тебя включит. Я таких людей знаю, у нас режиссер такой был…
– Кать, да это всё бред. Если бы у женщин не было депрессий – это было бы такое слава богу! Настоящая депрессия – это совсем некрасиво и неинтересно. И где уж там смыслы рожать – многие не могут собраться с силами, чтобы задницу себе подтереть. Они ведь часто не вешаются только оттого, что для этого шевелиться надо, а сил нет. Вечная болезнь гуманитариев – судить о мире по собственным фантазиям.
– А всё равно противно. Ладно, давай завтракать.
К счастью, пряные груши, сваренные в вине, и кисло-сладкий ароматный лимонный кёрд быстро поднимают нам настроение. Катя, успевшая накинуть короткий халатик, рассказывает о новой постановке: это будет светопредставление «Розовый» – история женщины XX века, преследуемой розовыми вещами. Кате в спектакле досталась роль Розовых Лосин, в качестве которых она будет раскачиваться на турнике, ходить колесом и читать монологи о том, что розовые лосины – это сексуально. Я заверяю ее, что она буквально рождена для этой роли. Я до сих пор не могу забыть ее предыдущую работу – роль Чувств в спектакле «Разум и чувства» по Джейн Остин, где она в радужном трико кружила в хула-хупе над своей героиней – Чувствительной Марианной и не без успеха соблазняла Разумную Элеонор. Я люблю ходить в театр – Катя всегда организует мне место в первом ряду, и я могу наблюдать, как работает мозг у актеров – как сложные цепочки, как вспыхивают в коре, подогретой эмоциями из лимбической системы, невероятной красоты огненные деревья условных рефлексов, мгновенно расширяющихся и расцветающих импровизациями под летним дождем потока информации от их сенсорных нейронов, корректирующих работу двигательных. Эта игра электрических импульсов гораздо увлекательнее того, что происходит на сцене. Порой мне жаль, что Катя не видит себя моими глазами – у нее прекрасные рефлексы, жирные нейронные пути, ее поля памяти яркие и отчетливые, словом, она – воплощенное умственное здоровье. Вот только не надо снова о Лизе, а?
Пока Катя ставит посуду в машину, я лениво перебираю записи, и разные тетки на разные голоса вещают:
«Самое важное – отношение матери к своему настоящему и будущему материнству. Жизнь с детьми должна быть априори позитивной и удовлетворяющей, ведь она соответствует самым глубинным запросам женщины. Следовательно, женщина-мать не должна тяготиться заботами с напряжением и усталостью. И дети, чувствующие,
