страна, «Бабье лето».Как дыхание ночи в лунном свете,
Твой печальный поцелуй на рассвете.
Разбежались по углам в небе звёзды,
А по тоненьким губам льются слёзы.
Стук подковы, как набат, душу греет,
И прощальные слова: «Честь имею!»
23 февраля 2019 г.
ГРАЖДАНСКАЯ
Мне кричала тишина, ночь в глаза смотрела,
И летящая листва рыжей свечкой тлела.
У надежды два конца: быть или не быть?
Только милая судьба может не простить.
Золотые купола, красные шевроны,
На перроне бравый полк грузится в вагоны.
Как единая семья, молодое братство.
В чёрном омуте страна, за окном «Семнадцать»
Смыло пенною волной лунный след подковы.
Порубил их эскадрон где – то под Ростовом.
И казацкий есаул, вытирая шашку:
«Молодые ведь совсем, им бы девок ласку.
Молоко из крынки пить, заедая хлебом,
И любить, любить, любить под российским небом!
А Гражданская война – топкое болото:
Убивает сын отца – грязная работа».
На окне герань в цвету – просто загляденье!
Я, наверно, не пойму Божьего творенья.
Мне кричала тишина, ночь глаза колола.
Пароходы, поезда – всё начать бы снова.
Красно – белая черта перешла дорогу.
Не простит война мальца. Нету больше Бога.
У надежды два конца: быть или не быть?
А распятого Христа надо всем забыть.
Пусть летящая листва рыжей свечкой тлеет,
Снова бьют колокола, и душа немеет.
Возродится ли любовь, только Бог лишь знает.
И багряная заря в небе полыхает.
16 мая 2019 г.
ФРАНЦУЗСКИЙ СИНИЙ ПЛАТОЧЕК
В ресторане Парижа, в сигарном дыму,
На усталой сцене с комочек
Молодой подпоручик с красивой княжной
Вдруг запели про «синий платочек».
Ресторан вмиг затих, и в плену тишины
Полились русской речи «признания».
Во французский простор, в высоту синевы
Улетала эскадра «Нормандия».
В это время в России в кровавой войне
Зарождалась, ковалась победа».
Сталинградская битва, пришпорив коней,
Уносила в бессмертие беды.
Господа россияне кричали: «Виват!»,
Поднимая бокалы с шампанским,
А немецкий солдат, ничего не поняв,
Улыбался хорошенькой даме.
И пленённый Париж, как проснувшийся зверь,
Потянулся от сладостной спячки.
А французский простор стал милей и добрей,
Как матросу земля после качки.
В ресторане Парижа, в сигарном дыму,
На усталой сцене с комочек
Молодой подпоручик укутал княжну
В «оренбургский пуховый платочек».
И княжна подымала бокалы, смеясь,
За Россию, за русскую маму!
И немецкий солдат, ничего не поняв,
Улыбался
