предпринять… а я не стал. Конечно, это было неправильно. Но это смотря на чей взгляд.
С точки зрения Каллена – не вампира, а просто Каллена, принадлежащего к семье, такой редкости в нашем мире, – правильно было бы действовать примерно так:
«Не ожидал увидеть тебя на уроке, Эдвард. Я слышал, ты попал сегодня утром в ту жуткую аварию».
«Да, попал, мистер Баннер, но мне повезло, – приветливая улыбка. – Я ничуть не пострадал. Жаль, что про Тайлера и Беллу этого не скажешь».
«Как там они?»
«Кажется, с Тайлером все в порядке… несколько неглубоких порезов осколками ветрового стекла. А вот насчет Беллы не уверен, – озабоченно нахмуренные брови. – У нее, кажется, сотрясение. Я заметил, какой бессвязной стала ее речь, ей даже что-то мерещилось. И врачи, насколько мне известно, тревожатся…»
Вот что следовало бы сказать. Ради моей семьи.
– Не ожидал увидеть тебя на уроке, Эдвард. Я слышал, ты попал сегодня утром в ту жуткую аварию.
Никаких улыбок.
– Я не пострадал.
Мистер Баннер смущенно переступил с ноги на ногу.
– Ты не знаешь, как там Тайлер Кроули и Белла Свон? Я слышал, у них травмы…
Я пожал плечами:
– Откуда мне знать.
Мистер Баннер прокашлялся.
– Эмм, ну да… – пробормотал он, и под моим ледяным взглядом его голос прозвучал чуть натянуто.
Он торопливо прошел в переднюю часть класса и начал урок.
Вот этот поступок был неправильным. Если только не смотреть на него с менее очевидной точки зрения.
Просто слишком уж… непорядочно было оговаривать девушку за ее спиной, особенно потому, что она, как оказалось, заслуживала доверия в гораздо большей мере, чем я мог мечтать. Она ничем не выдала меня, несмотря на веские причины сделать это. И я должен ее предать, хотя она ничего не сделала мне – кроме как сохранила мою тайну?
Почти такой же разговор состоялся у меня с миссис Гофф – только не на английском, а на испанском, – и Эмметт удостоил меня внимательным взглядом.
«Надеюсь, тебе есть чем объяснить все, что сегодня было. Роз готова рвать и метать».
Я закатил глаза и отвернулся.
Вообще-то я уже продумал более чем убедительное объяснение. Предположим, я пальцем не шевельнул, чтобы остановить тот фургон, и он смял девушку в лепешку. При этой мысли я сжался. Но в этом случае, если бы ее изувечило, пролилась бы кровь, красная жидкость растекалась бы по асфальту, пропадая зря, запах свежей крови разносился бы в воздухе…
Меня снова передернуло, но не только от ужаса. Отчасти я содрогался от вожделения. Нет, я просто не смог бы смотреть, как она истекает кровью, и неизбежно выдал бы нас всех – гораздо более чудовищным и шокирующим образом.
Предлог выглядел идеально… но пользоваться им я бы не стал. Было слишком стыдно.
Так или иначе, мне в голову он пришел только спустя
