и сталкиваться не рискнул. Опасно. Слишком опасно. А тут – раз – и играючи их разбили. Отчего репутация Ярослава оказалась крайне задрана в небеса. И уважение великое. Вот и решили прийти да послушать. Мало ли что интересное скажет? Поэтому получилось, по сути, собрание палаты представителей восточной части кривичей в почти полном составе.
Ярослав для этих зрителей не стал выдумывать ничего нового. И зарядил «ту же самую шарманку». Знай себе рассказывай о том, какая страшная угроза над ними всеми нависла. О том, что жить стали лучше, жить стали веселее. И всем вокруг завидно. И все вокруг хотят их ограбить. Ну и так далее.
– Враг у порога! – вещал наш герой, удивленный и воодушевленный таким вниманием слушателей. Ведь в отличие от обитателей Гнезда представители племени еще не привыкли к тому, что Ярослав им по ушам ездит. Это горожан он, считай, третий год прокачивал. А этим было в новинку такое. Тем более что парень старался и пытался учесть опыт выступления перед горожанами. Но это оказалось плохой идеей. Коллектив другой, и страхи иные. Эти люди не боялись, что их разграбят. Они ведь жили не общей кучей концентрированной, а равномерно размазанным слоем вдоль речных террас, и особого имущества не имели. По сравнению с обитателями Гнезда, во всяком случае.
– Ну придут. И что нам с того? – воскликнул кто-то из присутствующих.
– Да! – крикнул его сосед. – По лесам, чай, лазить не станут.
– Потопчутся и уйдут!
– Вы знаете, что такое полюдье? – поинтересовался Ярослав с нескрываемой улыбкой.
– Нет, – напряглись старейшины.
– Это дань. Ее форма. Это когда дружина вражеская по осени идет в племя и живет с его запасов. Да отнимает, что душа их пожелает. Меха, корм, женщин. А по весне уходит в поход. Вполне обычная практика при завоевании племен. У вас нечего брать, так что если завоеватель придет, то вас он поставит в положение именно такого данника. И станет кормиться с вас, забирая все ценное, что найдет во время ежегодных обходов. Осенью и зимой. А зимой ведь в лесу не спрячешься. Следы видны.
– Много ли они по лесам набегают?
– Ежели викинги, то много. У них в своих землях, чай, не зной круглый год. И знают они, что в лесах да снегах делать. А ежели хазары, то они по весне будут приходить. И это не легче. Хочешь не хочешь, платить им придется. Иначе пройдут вдоль рек да разорят все посевы[7]. И с чего потом жить? Вон племена славян, что живут ниже по Днепру, сидят тихо и не рыпаются. И дань хазарам платят, понимая, что выбора у них, по сути, нет. У них – нет. А у нас – есть.
– Что, и против хазар?
– И против хазар.
– Ври, да не завирайся! – хохотнул кто-то из незнакомых Ярославу жрецов.
– Помолчи, балаболка! – рявкнул на него Роман, бывший до принятия христианства Ратмиром – волхвом Перуна. Свое старое занятие он не оставил, но именовался уже иначе.
– А то что?
– А то вызовет тебя
До «взлета на холмы» в XIII веке восточные славяне жили вдоль речных террас, то есть использовали только земли непосредственно у рек.
