знала Нана. Про попытку побега, про камень. Про кетапрофен на дне сумки. Про пачку сигарет во внутреннем кармане парки. Про его желание умереть.
– С чего вы взяли?
– Я ошибаюсь?
– Да нет, – Тахти отвернулся от нее, стал смотреть в окно. – Хочу.
– Скажи, а у тебя в Ан-Лодалии есть какие-то родственники?
Тахти покачал головой.
– Отец там только работал. Но у нас там много друзей.
Нана сидела на соседнем стуле. Черная тень напротив света.
– Я думаю, ты понимаешь, что мы не можем тебя отправить одного в другую страну. Только к кровным родственникам.
– Я знаю, – сказал Тахти, и его голос съехал в шепот.
– И тем не менее ты хочешь уехать.
– Да.
– Именно в Ан-Лодалию?
– Да.
– Почему? Почему не в Ла’a?
– Там мой дом.
– А в Ла’a?
– Нет. Там я гостил.
Она чуть наклонилась к нему и спросила мягким голосом:
– Тахти, а можешь попытаться описать, что именно было в Ан-Лодалии, что давало тебе почувствовать себя дома?
Об этом Тахти никогда не думал. Мы часто не думаем ни о каких «почему», когда дело касается элементарных вещей.
– Я не знаю. Мне там было хорошо.
– А когда ты жил в Ла’а, ты хотел уехать в Ан-Лодалию?
– Иногда.
– Когда, например? Можешь вспомнить какой-то такой день?
Тахти молчал. Она не торопила. Он скинул с ног камики и забрался в кресло с ногами. Она не стала никак это комментировать. Конечно, она знала. Она же читала медицинские выписки. Но ничего не сказала. За эту деликатность Тахти был ей благодарен.
– Наверное, – сказал Тахти. – Не знаю.
– А здесь у тебя бывает такое, что тебе хорошо?
Тахти прикрыл глаза, вдохнул морозный, пропахший имбирным чаем воздух. Теплая чашка. Колкий привкус имбиря на языке. Тепло обогревателя.
– Мне хорошо сейчас, – прошептал он, – тепло.
И только услышав собственный голос, он понял, что сказал это вслух. Это не совсем то, что он хотел сказать. Так он ничего не объяснит. Но слов не хватало. Иногда бывает очень сложно превратить ощущения в слова.
– Давай сделаем так, – сказала Нана. – Если мы найдем еще каких-нибудь родственников в Ан-Лодалии, я тебе сразу же позвоню. Хорошо?
– Хорошо.
– А пока поживи у Сигги, хорошо?
– Хорошо.
– Мы поставили тебя на очередь на получение социального жилья. Ты пока поживи у Сигги, потом поступишь в институт, и тебе выделят общежитие. А когда доучишься, сможешь переехать в свое жилье. Очередь должна как раз подойти к этому времени.
– Понятно, – сказал Тахти. – Спасибо.
Нана улыбнулась.
– Все наладится. Вот увидишь.
На колене был медицинский бандаж. Пока Тахти сидел
