style="font-size:15px;"> Вряд ли мой братец об этой фишке знает, он до морали нудный. Узнает – прикроет. Сколько уже таких весёлых штук на моей памяти прикрыли. Сигареты, например. Были же! И пропали. Вообще в игре табака не осталось.
Так я думал уже под утро, перебирая струны гитары.
– Эх, Мёрдок, – вздохнула за спиной Сандра. – Вот уйду я. Чего ты делать будешь?
Я перестал играть, повернулся к ней, всем своим видом выражая изумление. Она что, серьёзно?
– То же самое, а что?
– Вот и я про то же. У тебя ведь мечта есть… Это я – только в элитные проститутки и гожусь. А ты…
Жизнь у Сандры сложилась – не сахар. Связалась с плохими ребятами, села на иглу. К двадцати пяти ей уже жить не хотелось. К двадцати шести жить она перестала. Всех преимуществ у неё было – парнишка, которому она со школы нравилась. Робкий, хороший мальчик – ну, из тех, которых обычно "я люблю тебя как брата, а трахаться буду со спидозным террористом".
Только вот мальчик изловчился попасть на проект к моему брату. И когда узнал, что его возлюбленная отбрасывает копыта на больничной койке, сделал всё возможное и невозможное, чтобы протащить её на испытания. Как и я, Сандра этого не просила. Как и я, никакой благодарности она к благодетелю не испытывала. Ну, вот и…
– Я соберу группу. – Я взял крутой аккорд на гитаре. – И ты ещё обо мне услышишь.
– Не соберёшь ты нихрена, Мёрдок. Ты тут уже год сидишь на жопе ровно.
– Так! – повысил я голос. – Что-то я не припомню, чтобы мы с тобой в ЗАГСе кольцами менялись. Привилегию пилить меня заслужить непросто, покувыркаться в койке для этого недостаточно.
– Да я и не пилю. – Сандра вылезла из койки, оделась. Моментально оделась, одежда, можно сказать, на ней из ниоткуда образовалась. – Так, жалко тебя.
– Жалко у пчёлки.
– А?
– На, – огрызнулся я.
Этот диалог не имел ни малейшего смысла, потому что Сандра его не понимала. Я был русским, она – из Сан-Франциско, и про русских знала только то, что они, сволочи, забрали Крит у Португалии, или что-то вроде того. Изъяснялись мы каждый на родном языке, а система уже переводила его сперва в нули и единицы, а потом – в привычную уху речь. Любая игра слов при этом погибала безвозвратно.
Сандра ушла, а я продолжил терзать гитару, прокачивая навыки и зарабатывая очки опыта. Их у меня набралось уже немало, но тратить их я не спешил. Поначалу очки доставались легко. Поначалу вообще всё было легко: опыт рос от каждого прикосновения к струне, уровень поднимался раз в день, очки сыпались, как из ведра. Но теперь система, видимо, сообразила, что я её игнорю, и стала игнорить меня. Ну, у меня-то повод был, о чём в своё время.
– Трактирщик! – послышался снизу дикий рёв. – Тракти-и-ирщик!
– Да чтоб тебя наизнанку вывернуло! – прорычал я.
Поставил гитару в угол, накинул на себя стандартный комплект одежды и спустился в бар. Дон стоял у стойки в измятых дымящихся доспехах
