были остаться. Посмотришь, как они уложены, и точно так же сделаешь. Думаю, разберешься. Там для тебя, – не без усмешки добавил Ингрэм, – не должно быть ничего сложного.
– А еще? – Ороро подпрыгивал от нетерпения.
– Управишься со всем этим до моего прихода – тут же идем искать Дверь.
– Я управлюсь до того, как ты уйдешь в свою деревню!
Тэйверенок хвастливо приосанился.
– Да-да, – отозвался Ингрэм и начал собираться.
Он переложил грибы в корзину, сунул накопленные на войне деньги в заплечную сумку, взял заготовленные на продажу амулеты, закинул за спину Верного и отправился в путь, едва удерживаясь, чтобы не оборачиваться слишком часто. Его немного беспокоил энтузиазм тэйверенка – тот вовсю разошелся. Лопата гуляла по огороду, забор рос на глазах, – только и мелькали в воздухе детские ручонки, хлопали кожистые крылышки, воздух искрился от магии. Ингрэм мимоходом удивился силе Ороро, но тут же вспомнил, что тэйверы всегда отличались огромным запасом магии и стремительным развитием.
Они вырастали быстро, но долго созревали – заводить детей начинали на тридцатом, а то и больше году жизни. Прическа сестры Ороро, о которой он так причитал, была традиционным сигналом для мужчин-тэйверов. Зачать ребенка тэйверки могли лишь несколько недель в году, роды были трудными, и редко на одну тэйверскую семью приходилось трое и больше детей. Детей-полукровок тэйверы, как и другие народы, на дух не переносили – считали, что полукровки позорят их, марают кровь, даже придумали ритуал для проверки новорожденных, чтобы их вычислять. Ингрэм слышал рассказы о полукровках: рождались они страшными уродцами, непригодными к жизни, и умирали через несколько месяцев. Те же, кто выживал, со временем теряли рассудок, а сила их была столь велика и непредсказуема, что они в одиночку могли одолеть десяток высших тэйверов.
«А может, и Ороро полукровка, потому проклятие его не коснулось?» – Ингрэм остановился, всерьез задумавшись.
Насколько он знал, полукровки наследовали внешность обоих родителей, а Ороро с виду ничем не отличался от тэйверов. Полукровки плохо контролировали свои силы, а Ороро даже с гвоздями ловко управлялся. К тому же, судя по всему, он из знатной семьи. В подобной семье ни за что не допустили бы такого позора.
«Ну какой из него полукровка? Он всего лишь испуганный капризный ребенок, который чудом выжил и хочет к своей семье», – подумал Ингрэм и перехватил поудобней сумку.
глава 3
Коза в лес идти не хотела – упиралась всеми копытами и мекала так, будто ее тащили на убой. Ей вторили два козленка, но послушно бежали следом. Три курицы и петух смирно лежали в тесной клетушке на небольшой тачке, вместе с мешочками муки и крупы и овощами. Ингрэм терпеливо тянул козу за веревку и по привычке вздрагивал на лесные шорохи – руки были заняты, и если бы на него кто-то напал, он не смог бы вовремя выхватить оружие.
Он шел медленно, то и дело оглядываясь, чтобы проверить козлят, слушал птиц и пытался различить их по пению. Вскоре впереди показался свежепостроенный забор. К этому времени коза
