полновата, с круглым, но добродушным лицом, в верхней части которого сидели огромные янтарные глаза. Русые волосы были заплетены сзади в толстую и длинную косу. Курносый нос, неожиданно, придавал лицу очень милое и участливое выражение. На миг Мейнхарду показалось, будто что-то страстное, прекрасное и роковое есть в ней и ее движениях. Он с ужасом почувствовал, как напрягаются его чресла.
– О, мужественный рыцарь! Мы снова видимся, и здесь? – произнесла леди Эдон своим певучим, сладким голоском, увидев Казимира. Ее речь звучала немного пафосно, но это придавало ее словам какой-то особый любовный романтизм. Так подумал Мейнхард. Граф Астур отвесил самый почтительный поклон.
– Это так, милая леди! Рад видеть вас снова. Но, если я мог бы догадаться, что мужчины делают в столь поздний час в этом тихом месте, то уж точно буду удивлен и смущен, увидев здесь в вечернем полумраке такую молодую и прекрасную особу как вы. Разве такое может быть? – впервые Мейнхард услышал настолько вежливый тон из уст майора. Впрочем, он еще ни разу не присутствовал при общении Казимира с женщиной благородных кровей. Тем более в спокойной и неофициальной обстановке.
– Я гуляю. Я люблю гулять. Особенно с того момента, когда начинает темнеть и вплоть до наступления ночи. Вечером тихо и свежо. А лекарь как раз прописал мне умиротворение, тишину и чистый воздух, – ответила девушка, мечтательно блуждая глазами.
– Да, примите мои соболезнования. Слышал, что вы перенесли тяжкую лихорадку, – сочувственно покачал головой граф.
– О, я уже вполне здорова! Слава Всемогущему, болезнь не попортила мое тело.
– Да, вы бодры и благоухаете, словно роза в период своего расцвета.
– Не льстите мне, майор! Не такая уж я и красавица, – улыбка леди Эдон придала ее личику кокетливость, которая заставила Мейнхарда смутиться еще больше. – А кто ваш прелестный спутник?
Казимир кашлянул, несколько смешанно поглядел на своего протеже, и прохрипел:
– О, леди, вам не стоит обращать внимание на этого юношу. Он всего лишь мой раб.
Третьему сыну барона Вука захотелось вырвать майору язык. Но он уже инстинктивно склонился в раболепном поклоне. Не в его интересах было загубить те достижения, коих он добился. «Нет, все-таки щенок, реально, молодец! – вскинул брови граф Астур. – Есть у него будущее!»
– Я не люблю рабства, майор! Хоть я и правийка до мозга костей, но я считаю владение людьми, как собственностью, пережитком прошлого. Прошу, не называйте при мне этого человека рабом, – голос девушки был мягок. Мейнхард чуть не бросился пред ней на колени.
– Как прикажете. Я не могу отказать вам, милая леди! Тем более мне будет приятно исполнить вашу просьбу, так как я тоже против того, чтобы люди были рабами. С этим парнем вышла особая история.
– Какая же? Я сгораю от любопытства, – леди Эдон чуть ли не подпрыгивала в предвкушении интересного рассказа.
– Может быть поведаю вам как-нибудь, в другой раз. Такие повести
