к нему дева, окруженная сияющим ореолом. Безумство любви охватило Мейнхарда, все ему казалось идеальным в леди Эдон.
– Приветствую вас, Мейнхард, сын Вука, благородный рыцарь! – произнесла Марта. Отравление прохудившимся пивом, смешанным с водкой, вмиг улетучилось из организма парня, словно его и не было.
– И я имею честь приветствовать вас, прекрасная леди!
– Вы странно смотрите на меня, – леди Эдон слегка улыбнулась. – С вами все хорошо?
Мейнхард был не из тех, кто умеет красиво говорить с женщинами. Он не был их знатоком. Но в данный момент раб-кутильер сам не узнавал себя. Никогда он не был так смел с дамами, и никогда его голова не соображала в этом вопросе лучше, чем сейчас. Во всяком случае так полагал сам Мейнхард.
– Я смотрю на вас так, потому что вы прекрасны. Зачем отрицать очевидное?
Марта покраснела, но странное дело, ей нравились слова юноши. Она много слышала подобных речей, многие кидались к ее ногам, но ей все было безразлично. К Мейнхарду же она чувствовала необычное притяжение. Почему? Девушка не могла понять.
– Вы слишком быстро делаете выводы, Мейнхард, сын Вука. Я такой же человек, как и все.
– Для всех вы такой же человек, но я не все. Для меня вы исключительны, леди Эдон.
– Отчего же?
– Я не знаю, клянусь вам. Сам не понимаю, что происходит, но вы интересны мне, вы притягиваете меня. И я готов разорваться от мысли, что я – раб.
– Не называйте себя так!
– Уходить от правды, лишь тешить себя иллюзиями. Кто это делает, тот никогда не найдет выход во тьме. Я признаю открыто, я – раб. Но поверьте, леди Эдон, будет время и я перестану им быть. Настанет этот момент уже вскорости. И тогда я буду говорить с вами по-другому.
Бедная девушка засмущалась еще больше. Зачем она подошла к нему? Марта не смогла ответить себе. Видно ее тоже толкала какая-то высшая сила к этому человеку с такой своеобразной судьбой. А ведь она всего лишь хотела спросить, как его дела, узнать его получше. А теперь слушает столь неожиданные признания, и, что ужасно, они нравятся ей.
– Вы пугаете меня, – дрожащим голосом сказала она. Мейнхарду стало жаль ее, как будто он прикоснулся к хрупкому, но прекрасному существу, а потом случайно причинил ему боль своими грубыми пальцами.
– Не бойтесь. Простите меня, милая леди, прошу, простите. Я не смел, не должен был говорить вам этого. Еще действительно, слишком рано.
В холле нарастал шум. Они оглянулись. Оруженосец де ла Крю стоял в другом конце зала и громко болтал о чем-то с Фердинандом Ланге. К ним шли Мигель Росс и Ян Гейсек. Скоро придет Стивен Бейкер, да и сам граф Астур. На улице уже слышны крики солдат. Отряд собирается в дорогу. Не все конечно поедут. Многие остались в городах и селах помочь контролировать пленных и работы перед приходом армии. Но человек тридцать наберется. С ними и намеревался отправиться майор в столицу.
Мейнхард принял официальный вид, потом спокойно и сухо произнес:
