Напомню, – сказала рыжая Ира. И положив голову на смокинговое плечо, зачем-то поцеловала мне руку.
В зеркальце заднего вида я увидел улыбающиеся и почему-то счастливые глаза своего водителя.
Жена дочитала рассказ и неожиданно спросила, правда ли все это.
– Нет, конечно, ты же знаешь, я все придумываю. Просто рассказ. Просто вспомнил какой-то старый французский фильм. Навеяло. Захотелось написать. Написал. Не обращай внимания.
– А ты не можешь писать от третьего лица? Или про животных? Как Бианки. У тебя получится. Я знаю. А то все думают какую-то ерунду. Я-то тебе верю, что ты все придумываешь, а вот читатели…
Я пообещал написать в ближайшее время, как Бианки, про развод и алименты у бегемотов и уехал в офис.
Секретарша Надя зашла с докладом и чашкой кофе в кабинет через десять минут после моего явления адвокатскому народу.
– … И еще, – сказала Надежда, – недавно звонила ваша супруга. Интересовалась, как давно я у вас работаю, и почему-то какого цвета у меня волосы. Ваша жена… Она такая милая…
Два часа в отеле Hilton
«… любая человеческая книга кулинарных рецептов начинается с какого-нибудь рецепта. Ну что-то такое: “Возьмите килограмм яблок, полкило муки…” Румынская книга о вкусной и здоровой пище стартует по-особому: “Прежде всего надо украсть кастрюлю и на всякий случай сковородку…”»
Я вспомнил мамины слова, когда окончились переговоры первого дня между израильтянином из Кишинева и еще одним аферистом из Харькова. Так вот, харьковчанин, от которого тошнило уже по телефону, показался мне легким морским бризом по сравнению с другим джентльменом. К пяти часам я выгнал обоих из гостиницы и с наслаждением заказал себе кофе в баре гостиницы Hilton в Тель-Авиве.
Бар этот считается довольно тусовочным бизнес-местом на побережье. И в этот раз тоже я встретил две статьи «мошенничество в особо крупном», одно «хищение по предварительному сговору группой лиц» и еще пару симпатичных знакомых из Москвы с женами и без. Кофе, закуски и вид на море образовали чудный коктейль. Я постепенно отходил от «милых» клиентов, но в правом полушарии чувствовалось, что туда кто-то или смотрит, или хочет залезть. Я оглянулся. Через три столика от меня сидел лысый слон, который махал, как дворник метелками, своими руками и что-то горячо объяснял собеседнику. Каждый свой взмах человек-гора сопровождал взглядом в мою сторону.
За годы работы публичным лицом я привык к тому, что в разных местах на меня смотрят и посматривают. Я понял лет десять назад, что пришла известность, когда за два часа до посадки, обливаясь потом и ненавистью к аэропорту Бангкока, я держал на руках орущего ребенка, тащил беременный чемодан, чем-то еще придерживал сумку и вдруг почувствовал, что в джинсах что-то вибрирует. В это время меня остановил какой-то «шлемазл» и попросил автограф. Я бросил чемодан, на него – сумку, сверху посадил ноющую зануду и достал телефон.
Звонил
