Саша распечатал снимок обнаруженного трупа, повесил рядом с остальными. – Прошлых где находили?
– Шалав в лесу случайно нашли грибники. Наркоманку на стройке, рабочие расчищали завалы. Одну неизвестную в коллекторном колодце, другая, сам знаешь, вчерашняя, плыла вниз по течению, застряла в коряге. Времена года смертей не совпадают.
– Погоди, – Саня ткнул пальцем в свежий труп. – А эту на виду оставил.
– Я уж подумал. Смелеет, гад.
– Точняк.
– Надо сообщать начальству, – Вадим медленно, глубоко вздохнул. – Поздравляю, у нас завелся маньяк.
В кабинет вошла Людмила Степановна в своем неизменном цветастом халате с ведром в одной руке и шваброй в другой. Дородная пенсионерка тяжело переступила невысокий порожец, поставила на пол ведро, со вздохом распрямилась.
– Здрасти, мальчики! – бодро произнесла она. – Завшивели, я смотрю тут без меня.
– Здрасти, Людмила Степановна! – расплывшись в широкой улыбке, ответил Саша. – Да, тут срачь!
– Здравствуйте, – Вадим коротко кивнул уборщице, не отрывая взгляда от доски.
– Что-то долго я болела, – Людмила Степановна, по-хозяйски уперев руки в пышные бока, встала посреди кабинета. – Ну, вот, пришла.
– Очень даже рады, – Саша достал из-под своего стола переполненное смятыми листами и объедками мусорное ведро.
– А это что? – прищурившись, пенсионерка посмотрела на доску. – Али маньяк завелся?
– Людмила Степановна, мойте, – спокойно ответил Вадим.
– Ладно, не лезу, не лезу. Вот ирод! – бросая в ведро тряпку, проворчала пенсионерка. – Девки-то молодые совсем. И как таких паганцев земля носит? Э-эх…
Моя…
В голове так и крутилась навязчивая мысль поехать домой. Просто посмотреть, как она спит. Дозу он рассчитал такую, что новая игрушка не проснется до позднего вечера.
Новая игрушка. Нет, она не игрушка. Она нечто большее, его спасение, которое он искал так долго.
Моя…
Работа. Ох уж эта работа! Сейчас бы лежать рядом с Ней, дышать ее запахом, трогать теплую кожу, касаться губами ее губ…
В штанах снова стало тесно, в горле пересохло. Он никогда и никого не целовал. Мысль об этом вызывала лишь отвращение, оставляя на языке горький, едкий привкус желчи.
Но Она…
Он облизнулся, вытер губы тыльной стороной ладони и глубоко вдохнул, стараясь успокоить бешено стучавшее сердце. До конца рабочего дня еще три часа. Полчаса до дома. Нужно потерпеть.
То, что он смог проделать сегодня, похитив человека среди белого дня, казалось знаком свыше, а значит, все будет хорошо.
– Заходи, Фролов, – кивнул Шуйский, не поднимая головы от бумаг. – Чего там у тебя? – Взял ручку, черкнул подпись, громко хлопнул печатью. – Бюрократы, мать их так…
Саня осторожно переступил порог кабинета, прицениваясь
