так воспринимаете это дело, почему вы обратились ко мне? Вы утверждаете, что смерть сэра Чарльза не поддается расследованию, и тут же просите меня сделать это.
– Об этом я вас не просил.
– В таком случае, чем же я могу быть вам полезен?
– Посоветуйте, как мне поступить с сэром Генри Баскервилем, который приезжает на вокзал Ватерлоо… – доктор Мортимер посмотрел на часы, – ровно через час с четвертью.
– Это наследник?
– Да. После смерти сэра Чарльза мы навели справки. Оказалось, что его наследник занимается фермерством в Канаде. По дошедшим до нас сведениям, это весьма достойный молодой человек. Я говорю не как врач, а как доверенное лицо и душеприказчик сэра Чарльза.
– Если я правильно понял, других наследников нет?
– Ни одного. Кроме сэра Генри мы смогли проследить судьбу лишь еще одного родственника, Роджера Баскервиля. Это младший из трех братьев – сэр Чарльз был старшим. Средний брат умер совсем молодым, но успел оставить сына – этого самого Генри. Роджер считался паршивой овцой в их семействе. От своих предков он унаследовал упрямый и деспотичный характер, и, как мне рассказывали, был как две капли воды похож на Хьюго Баскервиля, чей портрет хранится в семье. В Англии Роджер не ужился, сбежал в Центральную Америку, где и умер в 1876 году от желтой лихорадки. Генри – последний из Баскервилей. Через час пять минут мне нужно встретить его на вокзале Ватерлоо. Я получил телеграмму о том, что сегодня утром он прибыл в Саутгемптон. Итак, мистер Холмс, что же вы посоветуете?
– Почему бы ему не отправиться в дом, где жили его предки?
– Вам это кажется естественным, не правда ли? Но ведь все Баскервили, которые жили там, плохо кончили… Я почти уверен, что если бы сэр Чарльз перед смертью успел поговорить со мной на эту тему, он бы не разрешил мне привозить последнего представителя старинного рода и наследника огромного состояния в эту обитель смерти. Хотя, с другой стороны, нельзя отрицать, что приезд сэра Генри – единственная надежда на процветание всей нашей округи. Если Баскервиль-холл опустеет, все труды сэра Чарльза пойдут насмарку. Я очень боюсь, что могу оказаться под властью собственных интересов, поэтому-то и обращаюсь к вам за советом.
Холмс ненадолго задумался.
– Проще говоря, – сказал он, – вы считаете, что вмешательство темных сил делает Дартмур небезопасным для Баскервиля, верно?
– Могу ответить лишь более длинной словесной конструкцией: существуют определенные доказательства, свидетельствующие о том, что, возможно, это действительно так.
– Вот именно. Но согласитесь, если ваша сверхъестественная теория верна, темным силам так же легко причинить зло молодому человеку в Лондоне, как и в Девоншире. Ведь как-то нелепо было бы представлять себе дьявола, власть которого ограничивается какой-нибудь приходской ризницей.
– Если бы вам, мистер Холмс, пришлось
