как попало. Распределив последнее, отец Вениамин оглядел место разбора и повернувшись к Марии, спросил:
– Это всё?
Мария с нескрываемой досадой ответила:
– Да, Батюшка, вы всё уже забрали!
Отец Вениамин казалось не заметив, сказал:
– Ну, ладно. Пойдёмте, Андрей. Подвезёте меня до дома?
– Конечно, – ответил Андрей и поймав случайный взгляд Марии, понял, что обрёл в новом месте первого врага. Взгляд был слишком красноречив, чтобы трактовать его иначе…
После этого случая, поездки приобрели иной характер – отец Вениамин стал всё чаще звонить внезапно и очень сильно извиняясь, жалобно просить подвезти его срочно в «одно место». Андрей без слов срывался, бросал более мелкие, в сравнении, дела и мчался к батюшке. Который теперь, в конце поездки сокрушённо просил подождать с оплатой и обещал оплатить потом сразу несколько поездок.
Затем пошли звонки от супруги (матушки) отца Вениамина. У них было двое маленьких детей, и они постоянно болели, и нужно было постоянно возить их к врачу, а врач как нарочно далеко и как нарочно ехать надо рано утром… Андрей входил в положение и не отказывал. А очереди в поликлиниках, как известно бесконечные, и ждать приходилось столько же. А после ожидания нужно было отвезти милых деток с матушкой домой. И каждый раз она говорила… Точнее она ничего не говорила, и так было понятно, что батюшка потом заплатит. Обязательно.
А потом состоялась поездка в какой-то храм, находившийся на территории дальней загородной больницы. И встать для этого надо было в пять утра. И они ужасно опаздывали, потому что была метель и гололёд и ни фига не видать на сумасшедшей трассе. Отец Вениамин всю дорогу ругал Андрея за опоздание, потому что тому пришлось буквально откапывать минут сорок машину после нежданного ночного снегопада. Потом было негде припарковаться, потому что в больницу их не пропустили и пришлось долго и мучительно буксуя, втираться в придорожные сугробы с тем расчётом, чтобы тебя потом не забрали полицейским эвакуатором. Потом была служба, Андрею стало плохо от того, что он не попил даже чаю, устал жутко и не мог молиться ни о чём или ком другом, кроме как о себе и том, чтобы выбраться сегодня домой живым… В то же утро, а точнее уже днём, в том же храме у отца Вениамина было одновременно два отпевания. Андрею посчастливилось не присутствовать на них, и потом он недоумевал где там могли поместиться сразу два «клиента», ведь храм был очень маленький и тесный. Андрея в это время отпаивала благодатным и долгожданным чаем какая-то женщина, готовившая обед в крохотной кухне-столовой, располагавшейся в служебном флигеле.
Когда Андрей с отцом Вениамином возвращались назад, тот не просил как обычно включить радио, а грустно глядя в окно сказал вдруг:
– А что, Андрей, хорошо наверное было бы жить вечно?
Андрею подобный вопрос в устах священника показался очень странным. Он даже немного растерялся в п�
