пиратов и стенания их жертв; отбросим же в сторону абордажные крючья и сабли и вооружимся шутками и весельем; украдем толику живительного смеха с проржавевших лат исторического романа – а ведь это особенно приятно сделать именно здесь, в тени лимонных деревьев, на этом побережье, сама форма которого напоминает жизнерадостную улыбку.
Ведь испанский материк[4] не раскрыл еще всех своих секретов, и ему есть о чем нам рассказать. Не так уж много в мире осталось тайн, но эта часть американского континента, омываемая неспокойным Карибским морем, где граница устрашающего вида тропических джунглей подступает к самому краю воды, а над всем этим нависают высокомерные Кордильеры, все еще окутана и романтикой, и тайной. В не так давно прошедшие времена эхо здешних утесов откликалось лишь на голоса пиратов и революционеров, а кондор-стервятник безостановочно кружил над теми зелеными рощами, где они своими мушкетами и толедскими клинками добывали ему пропитание. Все кому не лень – морские разбойники, противоборствующие державы, внезапно восстававшие мятежные партии – захватывали, теряли, а потом снова захватывали эти знаменитые 300 миль полного опасностей побережья, так что на протяжении сотен лет эта земля не могла понять, кого же ей называть своим законным владельцем. И Писарро[5], и Бальбоа[6], и сэр Фрэнсис Дрейк[7], и Боливар[8], каждый в меру своих сил, стремились приобщить эти земли к культуре и цивилизации. Сэр Генри Морган[9], Лафит[10] и другие выдающиеся головорезы осыпали эти берега ядрами и пулями во имя Аваддона[11].
Игра еще не окончена. Ружья морских разбойников умолкли, но ферротипист[12] – грабитель, что промышляет увеличением фотоснимков, турист с кодаком и первые разведчики из благородного племени факиров уже открыли для себя эти берега и продолжили их дело. Сегодня здесь набивают свои сундуки монетами барышники из Германии, Франции, Сицилии. Господа авантюристы беспрерывно толпятся в приемных здешних правителей с проектами железных дорог и концессий. Маленькие опереточные государства играют в свои правительства и политические интриги, пока однажды к их берегам не подойдет большой военный крейсер и не скажет: дети, не ломайте игрушки! Времена изменились, и вот уже прибывает сюда и маленький искатель приключений – с пустыми карманами, которые он не прочь наполнить, с веселым сердцем и смышленый – современный сказочный принц, а в чемодане у него – механический будильник, при помощи которого он собирается разбудить эти прекрасные тропики от их тысячелетнего сна, не полагаясь более, как в старые времена, лишь на чувственный поцелуй. Обычно на шляпе у него гордо красуется трилистник[13], столь непохожий на здешние экстравагантные пальмы; это он услал Мельпомену за кулисы и уговорил Талию[14] станцевать для нас свой веселый танец на этой необыкновенной сцене, освещаемой звездами Южного Креста.
