был обрывок шифрограммы, с несколькими колонками цифр, завершающийся «11. 12. 44».
– Интересно,– пробормотал Батраков и сунул ее в карман канадки.
В следующую секунду внизу прогремела автоматная очередь, и он кубарем скатился с трапа.
У темного проема, в конце коридора, опустив вниз дымящийся ствол ППШ, стоял боцман и виртуозно матерился.
Сзади Батракова загрохотали каблуки, и в помещение вломились несколько матросов, держа оружие наизготовку
– В чем дело, Орлов? – шагнул к стрелявшему контрразведчик.
– Да вот, ухлопал сам себя, – ткнул пальцем внутрь мичман.
Там, в неверном, льющемся из засоленного иллюминатора свете, на переборке висели остатки привинченного к ней зеркала, а внизу валялись его осколки.
– Бывает, – сказал усатый старшина. – А в носовом трюме, товарищ капитан – лейтенант, трупы. По виду лагерники. И еще вот это, – раскрыл заскорузлую ладонь.
На ней, каплей крови, рубиново отсвечивала звездочка.
– Пойдем, я взгляну, – сунул пистолет в кобуру Батраков, и, выйдя из надстройки, все направились к одному из грузовых люков, с торчащей над ним кран-балкой.
Затем, оставив наверху троих, остальные спустились в гулкий корпус и, включили захваченные с собой фонарики.
Судя по тому, что два кормовых трюма были затоплены, судно потерпело аварию.
– Не иначе в шторм потеряло ход, и его выбросило на камни, – сказал мичман, показывая на разошедшийся в одном месте, стальной лист обшивки.
– Резонно, – ответил контрразведчик, – а что там за доски?
В воде плавал какой-то щит, и моряки подтащили его ближе.
– «Рейнметалл» – прочел на нем черную надпись Батраков. То была марка оружейного концерна.
Далее вся группа проследовала в сторону носа и остановилась перед открытой металлической дверью с наружной кремальерой*.
Поочередно переступив высокий комингс*, моряки оказались в затхлом громадном помещении, с тянущимися по бортам высокими рядами деревянных нар, на отдельных из которых виднелись тела в полосатых робах.
– Скорее всего, они умерли от истощения, – констатировал старшина, указывая на ближайшего.
Труп был предельно худ, с провалившимися щеками и заострившимся носом.
– А вот этот точно из флотских, – наклонившись над вторым, – сказал один из матросов. – Глядите.
На свесившейся с нар костлявой руке, на запястье синела едва различимая наколка -якорек, и внизу надпись «Север».
– Вот гады, уморили ребят, – сказал кто-то, и все сняли шапки.
Потом Батраков приказал пересчитать тела – их было двадцать девять, и все в полном молчании направились назад, в сторону люка.
На обратном пути один из матросов споткнулся, и, чертыхнувшись, что-то поднял с палубы.
– Взгляните, товарищ капитан-лейтенант, – сказал он в следующую секунду и протянул
