взлетев над ним, красиво приземлился и стал кланяться бурно выражающей эмоции публике.
– Что это было? Мы никогда такого не видели, – наклонился к Чжасчи пораженный Шеффер.
– Странствующие монахи, – был ответ. – Из Шаолиня.
Между тем, поверженный встал, и, прихрамывая, удалился, а победитель воздел вверх руки и что-то задорно прокричал зрителям.
– Приглашает желающих вступить с ним в единоборство, – перевел Шеффер.
Однако среди сотен присутствующих таковых не нашлось, а когда пауза затянулась, из-за ширмы снова вышел победивший борец.
Взобравшись на помост, он стукнул себя кулаком в грудь, а затем, играя мускулами, наклонился, широко расставил руки и по – медвежьи двинулся на противника.
– Гора и мышь, – констатировал Краузе. – Сейчас этот детина его раздавит.
Но случилось обратное. Примерно с минуту оба кружили друг вокруг друга, затем борец подобно тарану ринулся вперед, а монах спиралевидно взвился в воздух и с криком «ха!» саданул того на развороте в лоб пяткой.
Беспорядочно маша руками, здоровяк полетел в другую сторону, и, перевалив через канаты, с грохотом обрушился вниз.
А боец, как не бывало, снова проделал несколько головокружительных «па» и гордо застыл с поднятыми руками.
Публика неистовствовала.
– Не могу я на это смотреть, Эрнст! – с разгоревшимися глазами проорал на ухо Шефферу Бегер, после чего стащил с плеч куртку, и, сунув ее Гееру, стал проталкиваться сквозь толпу.
Эмоции Бегера были понятны. Он был прирожденным бойцом, чемпионом Германии по боксу и жаждал померяться силами с этим непонятным акробатом.
Через минуту «ученый» был на помосте, и, засучив рукава сорочки, принял боксерскую стойку.
– Ком! – махнул он азиату здоровенным кулаком, и противники прыгнули навстречу друг другу.
Примерно с минуту Бегеру удавалось отражать град посыпавшихся на него молниеносных ударов и даже отвечать на них, а потом в глазах ослепительно вспыхнуло, и он куда-то провалился.
Когда забравшиеся на помост коллеги бережно спустили «чемпиона» вниз, он только мотал башкой и мычал что-то нечленораздельное.
– Чжасчи, – вы знаете этого парня? – поинтересовался Шеффер, когда получив очередную порцию оваций, победитель скрылся за ширмой.
– Знаю, – ответил тот. – Его зовут Цзи Цинь. – Это один из последних мастеров «ушу», в прошлом знаменитого в Поднебесной буддийского монастыря Шаолинь.
– «Ушу», – это то, что мы видели? – просипел наконец-то пришедший в себя Бегер.
– Да, это великое боевое искусство. Оно зародилось в древности, в провинции Хэнань.
Тогда тринадцать буддийских монахов помогли императору Ли Шаминь удержаться на престоле, за что Шаолинь получил высочайшее соизволение содержать монашеское войско и вскоре прославился, как центр боевых искусств.
Однако
