лет происходило размывание идеалов уважения к старости и мудрости, все более утверждался подход к человеку как «винтику» социального организма, который нужен только в рабочем состоянии. В сочетании с действием остаточного принципа по отношению к социальной сфере жизни общества это привело к формированию значительного слоя пожилых людей, живущих за чертой бедности. Галопирующая инфляция, растущая безработица, межнациональные конфликты усугубили проблему[59].
В то же время своеобразное влияние на отношение к старикам и старости в нашей стране оказало явление геронтократии, власти стариков. Консерватизм политического руководства исключал уход в отставку и предусматривал, по сути дела, пожизненное занятие соответствующего поста. Застойные явления в партийном и советском аппаратах стали тормозом естественного процесса смены поколений, что переносилось массовым сознанием на свойства самой старости.
В итоге, в российском обществе старость утрачивает свой высокий бытийный и духовный статус, приданный ей православием и народной культурой. В этой связи многие авторы отмечают, что современная одинокая старость, лишенная духовного равновесия и физической поддержки, философски может быть осмыслена в русле ее экзистенциальной трактовки и особенно – в русле русской религиозно-философской традиции[60]. Здесь старость представляется как совершенное состояние духовного роста. Именно такой ее образ запечатлен в «Добротолюбии» – выдающемся памятнике христианской культуры. Глубинный смысл состояния старости открывается в произведениях И. А. Ильина и других русских религиозных мыслителей[61].
Идеи, заложенные в трудах русских религиозных философов С. И. Булгакова, И. А. Ильина, В. И. Лосского, В. В. Розанова, И. А. Флоренского, Г. В. Флоровского и др.[62], убедительно показывают, что для отечественной культуры духовным стержнем ценностной ориентации, способным возвысить старость, а следовательно, способствовать достойному к ней отношению, может служить христианская идея домостроительства, взятая в двух ее аспектах: внешнем и внутреннем. С внешней стороны она предполагает обустройство и охрану земли и природы в целом, государства и иных форм социальной жизни как нравственного братства. Со стороны внутренней это практическое приближение к идеалу целостности человека, его самособирание и творчество, служение национально-культурным святыням[63].
В геронтологии хорошо известно, что путь к долголетию лежит через творчество[64]. Но творчество всегда бывает во имя чего-то. Как отмечает Н. А. Коротчик[65], этот путь обретается не только через творчество, но и через служение, умное делание, обращенное вовне, к Отечеству и соотечественникам как близким людям. Тогда человек не будет стареть фронтально, он будет возрастать личностно.
В
Коротчик Н. А. Указ. соч.
Дубровская Т. Ю. Указ, соч; Рубакин А. И. Похвала старости. – М., 1960.
Ильин И. А. Собрание сочинений. – Т. 1. – М., 1993.
Лосский Н. О. История русской философии. – М., 1994.
Библер В. С. Нравственность. Культура. Современность. – М., 1990; Дубровская Т. Ю. Указ, соч; Зубец О. П. Возраст: особенности нравственной жизни. – М., 1987; Коротчик Н. А. Указ. соч.
Далакишвили С. М., Бахтадзе Н. А., Никурадзе М. Д. Исследование личностных особенностей долгожителей // Психологический журнал. – 1989. – № 4. – С. 94–103; Подколзин А. А., Донцов В. И. Старение, долголетие и биоактивация. – М., 1996; Феномен долгожительства…; Хейфлин Л. Природа долголетия и старения // Проблемы старения и долголетия. – 1992. – № 4.
Коротчик Н. А. Указ. соч.
