был… – при этих словах Ленка запнулась. – А потом мы были так заняты, что мне даже думать об этом некогда было. А ещё позже показалось, она смирилась с тем, что Дима меня выбрал, и мы более-менее нормально общаться стали. Однажды она даже спросила, когда мы им внуков подарим.
Ленка замолчала, и продолжал уже Алексей:
– Лет через пять или шесть вашей совместной жизни она стала постоянно Димку изводить, что, несмотря на то, что ты ему не пара, но, раз уж он с тобой так долго живёт, то ему пора жениться на тебе, а тебе пора рожать детей.
– Соответственно, ни о кольце на палец, ни об аисте с пелёнкой в клюве не могло быть и речи? – у Ленки по лицу потекли слёзы, она вспомнила свою беременность и аборт. – Лёша, он что же, совсем меня не любил?
– Не знаю, Лен. Мне кажется, тебя невозможно не любить. Да и разве можно было столько лет вместе провести в нелюбви? – Алексей снова отпил часть содержимого своего бокала и посмотрел на Ленку. – И видел он прекрасно, как много ты делаешь для него. Просто любовь эта какая-то странная была. Мне казалось, он даже не понимает, каким чудом в твоём лице обладает и кого он лишился сейчас… – немного помолчав, он продолжал: – Когда родители погибли, Димон приехал ко мне через день после похорон пьяный в зюзю и сказал, что не понимает, что ему делать. Что теперь, когда нет никакого сопротивления с маминой стороны, всё потеряло прежний смысл и что он ничего больше не хочет. Дима одно время подумывал клинику продать. Ты знала об этом?
– Нет, – тихо сказала Ленка, – но я видела, как он мучается. Его просто на куски рвало. Мне приходилось всё тянуть на себе. Спасибо, что ты был рядом и помогал, – она снова продемонстрировала мужчине, что спиртное у неё закончилось. – Налей мне ещё чуть-чуть.
Алексей потянулся за бутылкой, стоящей на полу возле дивана, и наполовину наполнил оба бокала.
– Скажи, а Ирочка – это первая его любовница или были другие, да я не знала? – беря спиртное и устраиваясь поудобнее, спросила Ленка.
– Об этом меня не спрашивай, обсуждать такие темы не стану.
– Значит, не первая, – грустно усмехнулась она. – Выходит, я правда слепая дурочка. Ну, тогда скажи хотя бы, кто Ирке операцию делал? Это мне хоть можно узнать?
– Он сам делал.
– О как! Пигмалион, значит, самостоятельно зафигачил своей Галатее пару вёдер силикона и в неё же влюбился. Хотя, что я говорю, сначала влюбился, а потом подрихтовал фигурку, –Ленка хихикнула, видно было, что она уже очень пьяна. – И ведь никаких клятв не побоялся! А если бы что-то пошло не так? Испортил бы свою любовь собственным скальпелем! Смело, Дима! Очень смело. Браво! – она сделала ещё глоток.
– Он просил меня с Серёгой оперировать, но мы отказались. Поругались даже. У Ирки и так всё было нормально. Не понимаю, зачем он повёлся на её уговоры, – объяснял Алексей.
– А чего ты другу не помог-то? Ай-яй-яй! Лёша,
