поднялись почти до платка:
–Так много?! И все… Русь?
–Да. Сначала – Русское государство, потом – Российская империя. В мое время – Российская Федерация. Сто сорок миллионов народа. А вот (он перевернул лист) карта всего мира, мы вот тут.
На карту мира Матрена смотрела дольше, с полминуты.
–Может, оно того и стоило… – сказала она негромко – посмотреть бы на все это, как вы там через пятьсот лет живете…
Николай Федорович тут же полез в карман и достал телефон. Заряда там было еще много, и он стал открывать просмотр фото, одновременно поясняя:
–Вот мой телефон. У нас есть такие приборы, которые мы используем для связи, ну, можно моментально между собой разговаривать. Здесь не работает, конечно. Там много чего в нем, можно делать фото, ну, как картинки с натуры, вот, у меня есть кое-что. Это Москва – и он повернул экран к Матрене.
Пять минут показа обычных домашних фото (с комментариями) напрягшаяся хозяйка смотрела молча, иногда придерживая рукой руку Седова на отдельных фотографиях. Посмотрела и видео с парада Победы.
–А вот село, где я жил, под Рязанью – показал он ей фото их коттеджного поселка – вот дом мой… был.
Сейчас Матрена молчала дольше.
–Да, пожалуй, что и стоило… А что, семья у тебя осталась там? Жена, дети?
–С женой мы в разводе, а дети взрослые уже, своей жизнью живут. Вот – он нашел их совместное фото, где-то трехлетней давности, и дал телефон ей в руки. Там они с женой и детьми сидели за накрытым столом на чьем-то дне рождения. Матрена стала рассматривать фото, а Николай Федорович воткнул в музыкальный центр флешку и стал искать нужный раздел. Ему казалось, что эту песню ей обязательно надо послушать. Пока он ее искал, хозяйка рассматривала фото застолья, людей, одежду.
–Все другое – сказала она, возвращая телефон – и не поймешь даже, но видно, что привычное вам.
–Средне – согласился Седов – у кого похуже, у кого получше. Но голода давно нет, дома наши вы видели, машины такие почти в каждой семье, а телефоны – так вообще у всех. Я хочу сейчас музыку включить, ну, песню, не пугайтесь, пожалуйста.
Он нажал на кнопку, и из динамиков (громковато, пришлось тут же убавить) раздался голос:
Ты неси меня, река,
За крутые берега,
Где поля, где поля мои, поля
Где леса, где леса мои, леса
Ты неси, ты неси меня, река,
Да в родные мне места
Где живёт, где живёт моя краса,
Голубы у неё глаза.
Матрена все-таки вздрогнула, а потом словно закаменела, слушая, в общем-то, не особо чистые голоса, где гитара и гармошка дополняли незамысловатый текст. У него много чего было на флешке, и застольные, и казачьи… вот, пригодилось.
Как ночка, тёмная,
Как речка, быстрая,
Как одинокая луна,
На
