лице тлела растерянная улыбка. Вид был такой подержанный, что ничего подобного Лора, и представить себе не могла.
– Иностранка наша… – Пробубнил, потирая руки – грязные, золотые свои руки. Приблизиться не решился, ни тем более облобызать. – Я, как чуял. – Соврал. Но от всего сердца.
Лора притянула его к себе порывисто, обняла. И показалось ей, что она обнимает не деревенского алкоголика, а молодого веселого парня, каким некогда был Серега Горчаков, ее младший дядька. Она знала его тем дерзким и беззаботным, лучистоглазым и изворотливым, всегда куда-то устремленным. В детстве, глубоко в душе она принимала его лидерство и, приспосабливаясь к нему, к мальчишеской ватаге, выискивала самые слабые его места. Самым слабым местом Сереги было – тщеславие.
– Ты всегда чуешь, – проворчала Катя, – где плохо лежит и водкой пахнет.– Серега виновато пожал плечами.– Раз так, иди курей рубить. Только сначала воды кипятильником нагрей. Да принеси воды-то! Все чтобы по-человечески.
Серега не заставил себя уговаривать, подхватил ведра и поторопился к колодцу.
– Видала? А какой красавчик был. Помнишь ведь. Разница между вами небольшая.
Катя тяжело вздохнула.
– Серега пьет, Алексей в тюрьме гниет. Маета не кончается. Четыре года, как змеючина эта исчезла, с турком ли своим сбежала? Кто ее знает… А Вовку все по милициям таскают. Он подозреваемый до сих пор. Вопросы задают, мол, не ты ли убил женку да и припрятал где в лесу? А у нее, что – один турок тот был? Она у него последнее время на базаре работала. А там ведь, кто только это поле не пахал! Проблядь, вот она кто! Это же надо, перед тем как исчезнуть всю квартиру обчистила, ковер, посуду, да что там… детей родных оставила без зимней одежды, это в октябре-то! В Сибири! Вовка ее побил. А как же! Да как за это предательство не побить? Терпел ведь он, зная, что она блядует. Прощал, сколько раз прощал. Но как детей без одежки оставила, тут уж он не выдержал. Ну, а теперь это проходит в деле красной чертой. Побил ведь женщину! И не раз. Тиран вроде домашний. А разве ж это женщина? Кто бы задумался… А у нас ведь все с плеча.
Лора слушала тетку, пытаясь вникнуть в смысл произносимого, и мало что понимая.
– И что же, теперь она числится в розыске?
– Конечно! Она в бегах, ее ищут, фотографии по всей стране расклеены, а дети на меня брошены. Растить их, кормить, поить, уму – разуму учить – это мне досталось. Вовка ведь теперь находится в поисках женщины. Конечно, он хочет жениться, по-человечески жить семьей. Да только кому он нужен с двумя пацанами? Да еще с такими. Героинь среди русских женщин уже не осталось. Они ведь экземплярчики совсем не подарочные. То ли в нее?.. И вот что я думаю, Лорка… – Катя снизила голос до шепота. – Это все из-за мамы нашей, Ольги Петровны, из-за ее колдовства линия наша Горчаковская вымирает. – Катя тяжело опустилась на стул.– И веришь ли, как кто подначивает меня, вдруг вижу картинки какие-то… понимаешь?
– Нет, не понимаю, – призналась
