и в губы и вновь закатился визгливым смехом. Маша замахнулась на него кулаком, он увернулся от наказания и первым проехал в дверь магазина. Следом прошли мы с Сергеем, за нами Маша.
В магазине встретил юноша и поздоровался густым баритоном. Ростом мальчик был на полголовы выше Сергея, обладал мощным торсом отца и лицом матери. «И голосом, к счастью, в мать и повадками не в отца!» – подумала я.
Приглашая в комнату, находившуюся за торговым залом, Маша на ходу сняла с себя фартук и подала сыну. Я тихонько ахнула – тяжёлые груди, крутые просторные бёдра и в контрасте с ними тонкая талия – Великая Богиня-мать. На спине, достигая ягодиц, лежит коса толщиной в запястье её мужа.
Маша усадила нас за стол, засуетилась, подавая сухофрукты, сласти, выпечку, сервируя стол и ставя чайник одновременно. Муж её ни на секунду не умолкал, рассказывая о счастливой жизни, как выяснилось, большого семейства – пятеро сыновей, внуки и недавно родившаяся внучка. Эгоистичный в своём счастье он хвастался, какая раскрасавица у него внучка, как он любит её – первую девочку в семье.
– Женщины, они лучше нас мужиков. Совершеннее! – заключил он свой рассказ и в назидательном жесте поднял вверх указательный палец. Отодвинул от себя недопитый стакан с чаем, крикнул сыну, чтобы тот приготовил специи в подарок гостям и, повернувшись ко мне, спросил: – Понимаешь в специях-то?
– Чуточку понимаю, – ответила я.
– Что знаешь?
– Ну-у… использую перцы – красный, белый, чёрный. Красный свой. Пользуюсь куркумой, корицей, гвоздикой, кориандром, зирой… что ещё? Эстрагон, мята, мелисса, укроп, орегано, сельдерей, петрушка. Сразу и не вспомню все. Травы свои в основном, сама ращу, сама сушу…
– Сама растишь? – удивился он.
– Да. Выращиваю для себя. Дача у нас… то есть, у меня.
Он озадаченно взглянул на Сергея, а Серёжа смотрел на меня, улыбался, а в глазах опять интерес.
– Ну пойдём, вместе выбирать будем, – пригласил хозяин магазина и отъехал от стола.
Сергей остался с Машей. Провожая меня глазами и напутствуя, он беззвучно чмокнул губами.
Серёжин друг долго рассказывал о многообразии специй, требовал нюхать и растирать их в пальцах, объяснял, какие специи не надо соединять вместе, а что с чем будет хорошо. Я честно старалась запомнить всё, что он говорил, но… и названия-то вряд ли все повторю. Я уже утомилась, когда подошёл Сергей и прервал друга:
– Пора нам, Витя.
Человек в коляске потух – потерял и энтузиазм, и улыбку, и устало спросил:
– Запомнила? Иди, прощаться будем.
Я, как и в первый раз, послушно шагнула к нему, а он вдруг произнёс:
– Подранок ты. Вижу. Чувствую.
Его сочувствие было так неожиданно, что глаза мои тотчас наполнились слезами, я дёрнулась назад, но Виктор не отпустил и, успокаивая, стал гладить ладонью по спине.
– Береги её, – говорил он при этом Сергею, – береги. Ранена она.
