стало весело. Что ни говори, не самое благоприятное начало службы при дворе. Приподнявшись на локтях, я потянулся за туфлями и обмер. Притаившись за кучей сена, юный конюх уже по запястье засунул руку в мой дублет.
– Если тебе нужно это, – улыбаясь, я потряс кошельком, – то имей в виду, я всегда сплю с ним.
Мальчишка так и подпрыгнул от неожиданности. Взлохмаченные темные локоны, большие возмущенные глаза – ни дать ни взять испуганный серафим. Я узнал его: тот самый тянувший руку за монетой конюх, которому я вчера поручил заботу о Шафране. Он носил форменную одежду из льна и кожи, но и под ней было видно, что парень худ как палка и, вероятно, не понаслышке знаком с голодом. Самый что ни на есть скромный слуга на конюшне, возможно к тому же сирота. Лондон кишит такими, и где же еще юнцу без роду без племени искать работу, как не в лабиринтах королевского дворца?
Я натянул туфли.
– Так ты собираешься отвечать, почему чуть не обокрал меня? Или позвать главного конюшего?
– Я не крал! Я только хотел…
Его притворное возмущение быстро угасло. По лицу было видно: мальчишка не позаботился заранее о благовидном предлоге на случай поимки. Я едва сдержал улыбку.
– Так что, говоришь, ты хотел?
Он выпятил подбородок:
– Ты мне задолжал. Ты же заплатил за свою лошадь. Но если хочешь, чтобы ее накормили и почистили сегодня утром, плати снова. С виду ты не из благородных. Только им разрешается держать здесь своих животных и не платить.
– Вот как?
Я открыл кошелек. Теперь-то я могу смело швыряться золотом, хотя, вполне возможно, это последний полный кошелек в моей жизни.
Мальчишка поймал монету. Его глаза в зеленую крапинку сузились.
– Это настоящий золотой энджел?[3]
– Полагаю, да. – Я поднял свой помятый дублет. – Этой ночью я хорошо потрудился и честно его заработал.
Просовывая руки в рукава, я заметил, что мальчик кусает монету. Кивнув с видом бывалого ростовщика, он опустил ее в карман. Этого золотого наверняка хватит на целый месяц содержания Шафрана, но я не жалел о своем расточительстве. Мне-то известно, что значит трудиться, не получая платы. Кроме того, у меня созрел план. Я ведь совсем недавно был таким же сорванцом, шустрым, словно уличная дворняжка, умеющая ловко уворачиваться от пинков. Мальчишки, как он и я, видят и слышат гораздо больше, чем можно подумать.
– Впрочем, это никого не касается, – подытожил я. – И кстати, меня зовут Брендан. Брендан Прескотт. А ты?..
– Перегрин.
Он уселся на стоявший неподалеку бочонок и извлек из джеркина[4] два диких яблочка. Одно бросил мне.
– Как охотничья птица[5].
– Интересное имя. А еще какое-нибудь у тебя есть?
Откусив
Золотая монета с изображением ангела, имевшая хождение во Франции (с XIV в.) и в Англии (с XV в.).
Верхняя мужская одежда англичан в XVI в., носившаяся поверх дублета.
В переводе с английского peregrine означает «сапсан».
