срочное.
Ева потеряла друга на четыре дня. Может, зря всё это написала? Кто их, мальчиков, знает, вдруг он так ревнует? Уже несколько раз замечала, как у Серёги проскакивает «у меня к тебе больше, чем дружба».
Но дело было не в ревности, а гораздо хуже, Серёга описал Еве, как только смог.
Японский 50-тонный оранжевый кран «Като» начинает выдвигать опоры. Три водолаза надевают снаряжение. Несколько бортовых крытых военных «Уралов» привезли солдат. Рассредоточились живым кольцом, перекрыли доступ жителей близлежащего кишлака к месту ЧП – не стоит им видеть то, что отпечатается в памяти на долгие годы. Местность – практически пустыня с редкой высохшей травой. До горизонта тянется наполовину заполненный широкий рукотворный оросительный канал, окантованный бетонными плитами в откос по краям берегов. На стыке двух плит, слева по течению, несколько трещин и сбитых кусков бетона, покрытых горелой копотью, – это точка соприкосновения. Нет, не так – точка впечатывания! И когда двигатель смял кабину самолёта до крыльев, превращая живую плоть пилотов в месиво, лопнули баки. В лонжеронах бензин, мгновенно распыляясь, вспыхнул, и огонь бушевал, пока вся искореженная масса не затонула. Основные очевидцы – местные мальчишки, купавшиеся примерно в полукилометре вверх по течению, ближе к кишлаку. Особисты выяснили: когда кукурузник пролетал, «зачихал» двигатель, выпустил чёрный шлейф дыма и тут же заглох. Борт сперва начал терять высоту, а затем клюнул носом и упал в канал.
Сейчас трудно сказать, с чем связан этот клевок. Ну, не могли же ребята оттянуть от себя штурвал – бессмыслица, полнейшая чушь! Не самоубийцы же они! Да и в панику не верится. Не «зелёные», и налёт часов немаленький. С каждым из них не по одному рейсу выполнил. Или заклинил механизм флюгирования винта, или замешкались, или, или, или… черт его знает! Но не посадить здесь машину просто грех! Полевой аэродром повсюду.
Стоп! Это уже бравада – ты здесь, они уже «там». Ты не был на их месте, не надо гонять версии. Всё после осмотра в ангаре, если, конечно, будет что осматривать.
В метрах тридцати-сорока от точки падения из воды торчит хвостовое оперение. Течение отнесло то, что осталось, и, видимо, на дне его что-то остановило. Вот вынырнули водолазы, подцепив четыре троса, отплыли к берегу, послали сигнал крановому. Тросы натянулись, из воды медленно стало подниматься то, что называется «братской могилой». Без всяких предварительных осмотров сразу опустили на стоявший рядом тягач и, отцепив тросы, начали закрывать брезентом. Подъехала полицейская машина сопровождения. Из неё вышел офицер, подошел к водителю тягача. О чём-то переговорили, включили сирену, медленно тронулись. С полуприцепа на пыльную грунтовую дорогу стекали струйки воды. Ну вот и всё. Две семьи остались без сыновей, мужей, отцов.
– Не мог тебе ответить сразу. Слишком тяжело. Но это моя работа, я про неё знаю всё, поэтому и волнуюсь: у тебя частые перелеты, переживаю и жду твоего сигнала «Мы благополучно сели».
Ева
