инквизиции. Думаю, разъяснений не потребуется.
Отцы города и учёные мужи торопливо закивали. Каждый знал, что означает обвинение в колдовстве и связях с нечистой силой. Подвалы инквизиции пугали куда больше, чем разрушение пока ещё призрачных планов. Его преосвященство отлично понимал, что страх соединит присутствующих сильнее, чем любой документ, но главный козырь отложил напоследок.
– Теперь мне хотелось бы спросить, – снова заговорил епископ, – известно ли вам, что именно мы должны сделать?
Он оглядел побледневшие лица собеседников. Бургомистр фон Флахсланден беззвучно жевал губами. Оба профессора ёрзали в креслах, словно школяры в предвкушении чувствительного наказания. Маттиас Эберлер часто дышал, открыв рот.
– Заключить договор со смертью, – раздался в тишине спокойный голос Андреаса Окса.
Все торопливо перекрестились.
– Лишь бы не с дьяволом, – пробормотал Эберлер.
– А разве это не одно и то же? – насмешливо спросил Андреас.
– Тише, друг мой, успокойтесь, – добродушно отозвался фон Веннинген. – Не стоит забегать вперёд. Начнём с главного: чего мы хотим добиться? Ваше мнение, господин бургомистр.
Фон Флахсланден приподнял одну бровь:
– Мои помыслы и стремления хорошо известны, ваше преосвященство. Как глава города я стремлюсь к упрочению Базеля не только в Священной Римской империи, но и во всей Европе. Расширение торговых связей, благополучие горожан, укрепление власти – вот мои цели.
– Очень хорошо, – кивнул епископ. – Что скажете вы, профессор Вёльффлин?
– Лечение болезней, – торопливо отозвался лекарь. – Здоровье народа. Долгая, счастливая жизнь.
– Замечательно! – одобрил епископ. – Думаю, уважаемый господин фон Андлау поддержит коллегу, не так ли?
– Если мне будет позволено добавить несколько слов, – бархатным голосом заговорил юрист, – я хотел бы напомнить о чести и справедливости. Защищать права граждан и стоять на страже закона – вот цель всякого, кто посвятил жизнь юриспруденции.
– Не возражаю, – склонил голову его преосвященство.
Затем повернулся к Маттиасу Эберлеру:
– А вы, благочестивый знаток монетного дела?
Бургомистр и профессора невольно улыбнулись шпильке, подпущенной фон Веннингеном. Гроссмейстер цеха домовладельцев засопел от злости:
– Благосостояние и достаток граждан. Расширение цеховых полномочий. Процветание ремёсел. Всё!
Ничего не ответив пыхтящему богачу, епископ повернулся к Гуго Шлегелю:
– А что нужно вам, мой славный капитан?
Гвардеец непроизвольным движением погладил бок, словно там ныла старая рана.
– Безопасность города, – услышали все надтреснутый и совершенно не молодой голос Гуго. – Никаких войн. Никаких врагов. Мир и
