на месте преступника сразу заподозрил неладное: во-первых – кто носит серый платок и капроновый шарфик? Учительнице больше подошла бы шапочка, тем более с таким ярким молодёжным плащом. Он наверняка стоит немало, поэтому ему никак не соответствует и старый зонтик. А самое главное – ни одна учительница не позволит себе носить кроссовки на босу ногу. Ты где-нибудь такое видела?
– У нас в Канаде кто как хочет, так и одевается, – возразила Катя.
– У вас в Канаде многое не так, как у нормальных людей. И потом, наша учительница местная. Вы бы хоть чулки надели, Елена Викторовна.
– Извините, поспешила, не подумала.
– Знаете, что? Давайте-ка вместе пойдём костюм подбирать.
На слабо освещённой арене по-прежнему крутили колёса акробаты, жонглёры побрасывали булавы под потолок, едва не задевая воздушных гимнастов, стоящих на жёрдочках под самым куполом цирка. На нас, простых смертных, никто не обращал внимания – цирк жил своей особой жизнью в собственной обитаемой вселенной, в которую посторонние допускались лишь на время представлений. Не очень большое снаружи здание с круглой крышей внутри казалось запутанным и огромным, будто уходящим в другое измерение – здесь помещалось столько всего: и клетки с дикими животными по соседству со стойлами для лошадей, и гримёрные, и груды циркового снаряжения. Даже согбенные уличные фонари нашли здесь своё место, не говоря уж о громоздких, украшенных странными узорами ящиках. Ощущение иной реальности ещё больше усиливали фанерные декорации с торчащими в разные концы острыми углами и узкие лестницы, ведущие то вверх, то вниз, то в стороны, ко множеству непонятных закутков, в которых что-то копошилось и дышало.
Костюмерная показалась мне старым сундуком, доверху набитым пёстрыми тканями. У входа, за письменным столом, освещённым настольной лампой, сидела женщина средних лет, сосредоточенно решавшая кроссворд. Бросив на нас взгляд поверх очков, она промолвила:
– Что, Лена, не подошло? А я тебе говорила!
– А что вы ей говорили, если не секрет? – последовал естественный вопрос.
– С кем имею честь? – вопросом на вопрос ответила женщина.
– Дмитрий Александрович Мурашов, следователь по особо важным делам. (Тщетно пытающийся оставаться на пенсии, – добавил про себя).
– Валентина Легкоступ! – торжественно назвала себя женщина, попытавшись встать из-за стола. Однако ей это не удалось, после чего она, разочаровано махнув рукой, добавила:
– Можно просто Валя.
Почувствовав, что для неё это важно, решил немного подыграть:
– Легкоступ? Что-то знакомое.
– Да! Неужто помните? Была когда-то известной фамилией в наших кругах. Теперь даже смешно звучит – Легкоступ, – промолвила она с горестной улыбкой, выставив из-под стола сильно отёчную ногу в шерстяном носке. На молчаливый вопрос ответила просто:
– Самая обычная в нашем деле история. Резко спустилась с небес на землю, можно сказать. Я
