привычный облик, хоть и в несоответствующем юному возрасту платье.
Чтоб не возникало лишних вопросов, сразу при входе предъявил удостоверение. Администратор понимающе кивнул и поспешил ретироваться в подсобку, предоставляя нам полную свободу действий. Атмосфера в клубе располагала к уединению – в тёмно-синем сумраке, едва освещаемом люминесцентными лампами на стенах, яркими пятнами выделялись лишь дисплеи да клавиатуры, подсвеченные изнутри. Почти все компьютеры были заняты. Никто из присутствовавших, отделённых друг от друга небольшими перегородками, не обращал внимания на соседей, хотя в зале не было тихо – непрестанное тарахтение по клавишам, создавало некий ритм, словно сумасшедший ударник, зашедший в экстаз от собственной импровизации, прерываясь то и дело либо вздохами разочарования, либо радостными возгласами успеха. Катерина обвела глазами игроков и утвердительно кивнула головой – он здесь.
Мы подошли к дальнему столику. Как раз в этот момент тот самый лохматый парнишка откинулся на спинку кресла, скинул наушники и радостно вознёс кулаки:
– Йесс! – и только теперь обратил внимание, что за спиной его кто-то стоит. Первой на глаза ему попалась Катерина. Первый испуг на лице юноши сменился радостью узнавания:
– Ты?
– Я, Витя, я.
– Слушай, как я рад тебя видеть! – он хотел было встать, но рухнул на место, под внезапной тяжестью моих рук, опущенных на его плечи:
– Сидеть!
– В чём дело?! – закричал было Виктор, но тут у его носа возник кулак Олега и горячий шёпот на ухо:
– Тихо тут.
– Кто вы такие, что вам надо?! – шёпотом спросил испуганный вконец парнишка.
– Где флешка, гад! – прошипел ему на ухо Олег.
– Флешка? Какая флешка? Вы ничего не докажете! Я ничего не брал! – попытался возразить юнец, но тут Катя молча надела очки и парик. Виктор взглянул на неё и вдруг всё понял и обмяк:
– Так это… была ты?!
– Да, Витя. И я тебя сразу узнала.
– Вот ваша флешка. Я свободен? – со слабой надеждой в голосе спросил подросток.
– Всё далеко не так просто. Давай на выход. И имей в виду – на этот раз удрать не удастся, так что без эксцессов, ясно? – сказал я.
Витя тяжко вздохнул, и мы молча вышли на улицу. Через аллею, на углу, располагалось небольшое бистро, которое, на наше счастье, оказалось в этот час пустынным, и здесь можно было спокойно побеседовать. Виктор Серебряков сел на краешек стула, слегка покачиваясь взад и вперёд. Поза напряжённая, руки зажаты между коленями. Мы трое молча рассматривали его, и эта наэлектризованная тишина нервировала юношу.
Для следователя важно прочувствовать первое впечатление о подозреваемом, ведь любой преступник сопротивляется, юлит, изворачивается, стремясь получить как можно меньшее наказание за содеянное, и по тому, как он это делает, можно понять его слабые места. И оно, первое впечатление, было явно не в пользу мальчишки – неопрятный, с грязными
