напротив Полли и Адама, вытянув ноги и привалившись спиной к столешнице, и блаженно покачивался на ласковых волнах опьянения. Оно шептало ему, что всё непременно наладится, и пусть это были лишь обманчивые мечты, сейчас он с готовностью им поддавался.
Адам сбежал настолько быстро, насколько позволяли приличия, и, пока Полли убирала со стола, полусонный Том переместился на диван.
– Ну как тебе показался наш мальчик? – спросил он, закинув руки за голову.
– Хреново, – честно призналась Полли. – Выглядит он так, будто вот-вот подложит бомбу в Управление. И я не уверена, что он сдержит слово и не натворит глупостей.
– Я думаю, не натворит. Тебе удалось произвести впечатление.
Она хмыкнула.
– Если бы не ты, мне бы и в голову не пришло спрашивать Яна.
– Да брось, эта идея валялась на поверхности. Или у тебя есть другие знакомые со связями? – улыбнулся Том.
Полли отвела взгляд и внезапно очень заинтересовалась сколом на бортике одной из тарелок.
– В любом случае, – сказала она, – я постараюсь всё выяснить как можно скорее, чтобы Адам не успел себя вконец накрутить. И уж лучше бы Оскару и вправду оказаться живым!
Последняя фраза прозвучала так грозно, что Том рассмеялся. Полли непонимающе взглянула на него, а когда до неё дошло, довольно фыркнула.
Убрав в шкафчик последнюю вымытую тарелку, она упала на диван рядом с Томом, уронив голову ему на плечо и зарывшись в него, как в подушку. Сердце совершило лишний удар, как-то неловко стукнувшись о грудную клетку, но Том даже не вздрогнул. Свободной рукой он обнял её и склонил голову так, чтобы касаться носом её макушки. Он вдохнул слабый аромат земляничного шампуня и примешивающийся к нему запах корицы – её собственный запах, и голова закружилась. Это вино, сказал он себе, ты ведь уже выпил бутылку. Или больше?
Но когда она подняла лицо и улыбнулась ему, Том перестал себя уговаривать. Не отдавая себе отчёта в том, что делает, он убрал с её лба длинную прядь, медленно проводя кончиками пальцев по её скуле, по щеке, опускаясь ниже. Улыбка померкла, в расслабленном сонном взгляде появилась ясность, и Полли мягко взяла его за запястье.
– Уже поздно, – тихо сказала она. – Пойду лягу, а то не встану завтра.
Она исчезла так же быстро, как недавно Адам, – оба они растворились в ночи, оставив Тома одного в этой кухне, горящей тёплым жёлтым светом, как маяк посреди укрытого тьмой города.
9
Жизнь сама по себе ничего не стоит – это Полли уяснила ещё в приюте, когда последней крупной волной чисток принесло десятки осиротевших детей. Ей, никогда не знавшей родителей, они казались стайкой перепуганных птенцов, выпавших из гнезда и заплутавших в лесу. Они не умели о себе позаботиться, не понимали куда попали и что происходит вокруг. Целыми днями они потерянно бродили по этажам и коридорам, неловко тыкаясь в незнакомые двери. Они не имели ни малейшего
