Сейчас она ощущала себя беспомощной и разбитой, будто вся жизнь на её глазах рассыпалась и летела в тартарары, и она не могла предотвратить катастрофу.
Тесная улица наконец вывела Полли к площади, где она нырнула в ещё более плотную толпу, спешившую переделать все дела до конца обеденного перерыва. Прямо перед ней возвышалось архитектурное чудо эпохи Усатого – массивный трёхэтажный цилиндр, выкрашенный краской неприятного жёлтого оттенка. Фасад, обращённый к площади, весь состоял из стекла – то были витрины универмага «Аквариум».
Просочившись сквозь болтающиеся стеклянные двери, Полли оказалась в просторном зале, разделённом на два сектора. Справа располагался продуктовый магазин, а слева – десятки прилавков с посудой, швейными принадлежностями, бытовой химией и всякой канцелярской мелочёвкой. Все они были облеплены людьми, словно кусок мяса – муравьями, и с непривычки могло показаться, будто только что объявили войну и народ без оглядки сметает любой товар про запас.
На самом деле, это видимое изобилие было кое-как слепленной фальшивкой – полки были завалены паршивого качества предметами быта, на которые жалко тратить с трудом заработанные гроши. И всё же люди исправно тратили, потому что не каждому доставало денег и смелости, чтобы выискивать необходимое в Пустом доме.
Полли даже не взглянула в сторону этих куцых прилавков и направилась в продуктовый сектор. С проволочной корзинкой наперевес она шла мимо рядов круп и консервов, будто размноженных на копире – по одной-единственной марке каждого, зато в сумасшедшем количестве, чтобы наверняка освободить покупателя от тяжких мук выбора. Народу здесь тоже было предостаточно, и Полли то и дело натыкалась на чьи-то локти, а чужие подошвы топтались по её ногам.
Чуть поодаль люди копошились возле морозильников с рыбой и мясом в борьбе за приличный кусок. Бывало, страсти раскалялись настолько, что дело чуть не доходило до драки. После обеда заглядывать сюда было бессмысленно – всё самое лучшее сметали утром и днём, но, впрочем, если вечером вам вдруг захотелось консервированного горошка, вы в любой момент могли получить его.
Она притормозила у отдела сладостей, такого же изобильного, как и стенды с консервами. Найти печенье для Греты оказалось проще простого: несколько полок было уставлено ровными кирпичиками одинаковых коробок, от которых рябило в глазах. Печенья было три вида: обыкновенное песочное (Полли подозревала, что его делают из настоящего песка), с джемом и с шоколадной стружкой. Она выбрала последнее, в очередной раз поймав себя на мысли о потрясающе экономичном подходе – посыпать печенье стружкой вместо того, чтобы размазать чёртов шоколад по нему хотя бы тонким слоем.
Следом она бросила в корзинку упаковку мармелада (лимонного и яблочного, а апельсиновый сегодня не завезли) и плитку шоколада «Балетный», на котором было написано «горький», хотя Полли была уверена, что вместо какао
