Что подумает? Что Игорь сбросил ее, как и всех остальных в этой комнате, словно балласт, и умчался к синему морю за красивой жизнью. И все его намеки на серьезные перемены – так, пустозвонство. Потому что он думает только о себе. С другой стороны, некто в его голове, претендующий на звание здравого смысла, убеждал, что Асе Игорь, вероятно, не так уж и нужен, не настолько интересен. Иначе не убежала бы с работы, дождалась бы его. Да и вообще, он же толком о ней ничего не знает.
«А вдруг у нее что-то случилось? Вдруг ей нужна помощь?» – парировал первый голос.
Раздираемый такими противоречиями Игорь в очередной раз (в пятый или шестой, он сбился со счета) набрал Асин номер. И в пятый или в шестой раз выслушал, что абонент недоступен или находится вне действия сети.
Игорь в печали вышел из банка. Хорошо хоть, что охранника Николая в обозримом пространстве не наблюдалось, а то всякое могло бы произойти. Дождь разгулялся вовсю. Игорь поднял воротник своего куцего пиджачка, что, конечно, от льющейся с неба воды ни в коей мере не спасало, но создавало некую бессмысленную иллюзию, и поскакал по лужам домой, прижимая к груди большой желтый пакет.
Первое, на что обратил внимание Игорь, когда, насквозь мокрый (но сохранивший почти сухим заветный пакет), ввалился в квартиру – отсутствие в прихожей ковбойских сапог и рюкзака. Хотя туфли и тубусы матери имели место быть. Это принесло Игорю немного, что называется, морального удовлетворения – все же он не такой уж и плохой прогнозист.
Джинсы, рубашки и свитер он нашел быстро. А за мокасинами пришлось карабкаться на антресоли, забитые, как и все на свете антресоли, ненужным хламом. Балансируя на стремянке, Игорь старательно, пытаясь производить минимум шума, рылся в пыльной полутемной глубине. Он потянул на себя какой-то сверток, и это оказалось все равно что выдернуть чеку у гранаты. Все содержимое антресолей разом вывалилось. Узлы, коробки и картонки, заполнявшие подпотолочное хранилище, с грохотом посыпались на пол, подняв облако пыли. Единственным положительным оказалось то, что на вершине образовавшейся кучи тряпья и хлама оказались искомые туфли.
На шум выглянула из своей комнаты мать. Игорь, ликвидируя последствия бедствия, яростно запихивая как попало назад все выпавшее, коротко объяснил причину поднятого тарарама. Мать в ответ только кивнула. Но не ушла к себе, наблюдала, как Игорь теперь пытается почти точно так же яростно запихнуть свои вещи в потертую спортивную сумку. Наконец, не выдержала мучительного зрелища, зашла в свою комнату и вернулась, катя перед собой небольшой, весьма ладный с виду чемоданчик.
«Самсонит», определил Игорь. Обязательный причиндал для всякого человека, считающего себя деловым. И емкий, и по габаритам хорош – такие не надо даже в аэропорту сдавать в багаж. Игорь, правда, не собирался лететь на самолете, но мамин презент как нельзя лучше подходил к той обстановке, в которой Игорь должен был оказаться через день. Прибавлял солидности.
Все вещи уместились в чемоданчик сразу и аккуратно. Для полной гармонии достал из серванта и надел часы – подарок отца к двадцатилетию. Перед выходом – чашка того самого кофе, сэндвич,
