с обоих концов, – кто еще предложит варианты? В чем его главный недостаток?
Прошло несколько секунд, прежде чем Гертруда робко подняла вверх правую руку. Со стороны могло показаться, что это у старого кресла выросла одна чужеродная конечность.
Бруно снова вонзил в нее свой тяжелый взгляд, его брови поднялись вверх, а скулы напряглись от давления.
– Ты, не смей, – прошипел он тихо.
– Да, Герта, говори, – сказал Анхель, ни то не заметив этих слов юноши, ни то просто их проигнорировав.
Гертруда снова еле слышно откашлялась.
– Правило части тела, – промолвила она тихо и тут же снова обратилась в кресло.
– Это бред, – прошипел Бруно, – правило соблюдено. Палочка – продолжение моей руки. Маленькая тварь не знает ни черта.
– Во-первых, юноша, – сказал Анхель, повысив голос до непривычно громкого, – чтобы я больше не слышал ругани тут, ясно?
Бруно все так же злобно взирал на кресло, но слегка кивнул в ответ, обозначив согласие.
– Вот и славно. Правило гласит, что концентратор должен быть частью вашего тела, его продолжением. Что это за такая часть тела, которую ты носишь за поясом и достаешь по необходимости, чтобы выколоть кому-то глаз, а?
Гастон впервые за все время проявил признаки эмоций. Он издал глухой смешок, который Бруно проигнорировал.
– Герта, будь любезна, покажи нам свой концентратор.
У старого кресла вновь выросла одна рука, которая продемонстрировала присутствующим небольшой аккуратный перстень на указательном пальце.
– И что это такое? – спросил Бруно, – Что она будет с ним делать? В носу ковыряться? Как можно биться перстнем? Разве что кинуть его в кого-нибудь. Но тогда, вроде как, тоже правило нарушается.
– А кто сказал тебе, что концентратор нужен для того, чтобы биться? – спросил Анхель, – разве я когда-нибудь это говорил? Он нужен для того, чтобы концентрировать и дозировать скрытую внутри вас силу. Речь не идет о насилии, речь идет о силе и ее применении.
– Ну вот и я говорю о применении силы.
Анхель тяжело вздохнул и покачал головой.
– Ты говоришь совсем не о том, о чем следовало бы, – сказал он, – путаешь силу и насилие. Очень серьезная ошибка, Бруно.
– Нет никакой ошибки. Все верно. Это вы не до конца все понимаете, мастер, – на последнем слове он сделал особый акцент, произнеся его медленно и по слогам.
– Вы трое обладаете могуществом, которого нет ни у кого, но из вас троих только ты один путаешь силу и насилие. Разве Герта когда-нибудь применяла свою силу, чтобы навредить?
Бруно вскочил на ноги. Его грудь снова судорожно вздымалась от учащенного дыхания. Он направил указательный палец в сторону кресла, не удостоив девушку даже очередным злобным взглядом.
– Вы в своем уме? – воскликнул он, – сравниваете меня с этой… Да она даже не представляет, что за сила в ней скрыта.
