туша. Уже так устал ходить. Он облокотился на стену, расправил руки, подпёрся ногами, выставив их как две распорки. Слишком удобно, чтобы бежать.
– А п-оезд мен-я точно не за-зад- денет? – практически выплёвывает слова подопытный.
– Точно, точно, точно! – выкрикивает раз за разом организатор. Игриво прыгает по шпалам к выходу из туннеля, и вслед за остальной группой заскакивает за стенку.
Не поместившийся в «зону безопасности» толстый господин теперь хорошо видит, как все они выглядывают. Глазеют на него как на слона в зоопарке. Толстяк им отвечает нахальной ухмылкой, растянувшейся на упитанных щеках. Между тем дрожь прошла по рельсам, скрип становится ощутимо громче. Громогласно объявляя о своём приближении, неизвестный механизм движется к главному месту действий.
– Он же торчит? – взвизгнула его старая и такая некрасивая супруга.
– Не бойтесь, если вам сложно смотреть, закройте глаза, – бубнит организатор. – Уши, рот, нос – закройте всё, что мешает вам насладиться шоу, мэм.
Прервал короткую перепалку фраз крик из туннеля, мистер-подопытный попытался что-то вынести из глубины. Я боюсь? Я клянусь? Я трясусь? Едва ли кто-то из присутствующих разобрал эту невнятную фразу. Его ужасная манера речи. Как он вообще общается с людьми? Организатор прищурился, нахмурил брови.
– Что он сказал? – из толпы.
– Это плохо. Мне страшно, – женский голос.
– Не волнуйтесь. Он всего лишь поделился своими впечатлениями, – подметил организатор.
Их переживания портят представление. Хлопайте в ладоши, хватит ныть.
Между тем шум достиг своего верхнего положения, из темноты вынырнул его громкий источник. Но это что-то крайне невразумительное. Не вагон и не поезд. Маленькая тележка, что и на линию не встала, подпрыгивая на шпалах, катится между рельс. Её единственный пассажир, он же рулевой, сидит, свесив ноги, усиленно качает рычаг вверх-вниз. Всё это недоразумение сперва до тошноты долго приближается, затем медленно-медленно проплывает мимо спрятавшегося в проём толстого господина. Упитанный чиновник, как коршун, из своего удобного гнезда с высоты роста наблюдает за худым лысым работником. Ну, жирдяй явно не напуган. Управляющий тележкой в свою очередь подолгу высматривает, как бы не оказаться под брюхом «бегуна туннелей».
А живот этого чиновника оказался слишком огромен. Лысый работник наклоняется. И до сего момента тележке, катившейся посередине, пришлось выруливать ближе к рельсу. Тут уже от трения колеса по железу начал разноситься ужасно мерзкий визг. Раскрывшие рты господа взялись отворачиваться от незабываемого представления, взялись затыкать уши.
– Хватит, хватит. Хватит! – скомандовал организатор, когда маленький работник со своей скрипучей тележкой поравнялся с основной толпой.
– О, это так страшно, стоять в узенькой полости, когда перед лицом проносится поезд, – тревожится женский голос.
– Мистер, – обратился организатор к толстому господину.
Упитанный
