style="font-size:15px;"> Я кивнула и спустя несколько минут молчания спросила осторожно:
– А какой он…Дамиан? Я так поняла, что вы очень хорошо знаете о нем даже то, что знать и не должны бы.
Леди Дороти усмехнулась и щелкнула пальцами. Не прошло и пары секунд, как вокруг нее образовалось плотное облако тумана и когда оно исчезло, передо мной оказалась красивая женщина средних лет с длинными белокурыми волосами, восхитительными зелеными глазами, точеными чертами лица и великолепной фигурой, которая была облачена в шикарное платье темно-бардового цвета. Настоящая красавица-актриса, не иначе.
– Удивительно, – только и пробормотала я в ответ на такое обращение.
– Мать моя была метаморфом. Я долго это скрывала, ведь такие способности не слишком жалуют в обществе. Когда началась война, то ищейки короля таки вышли на меня. Мне было предложено работать во благо короны и государства. Пару лет сначала выполняла мелки поручения в Либероне. Затем заняла место этой актрисы, – пожала она плечами с грустью, и я поняла, что женщины, настоящей леди Дороти Вараксы, скорее всего более нет в живых. – То, что Дамиан жив, я узнала лишь тогда, когда он уже занял место в рядах главных. Увидела его как-то на спектакле сидящего в первом ряду. Я тогда едва не выдала себя, забыв даже слова при виде его. Не прошло и пары дней, как мне пришел приказ втереться к нему в доверие и наблюдать за ним. Мне это сделать не составило труда, поскольку я знала всю его подноготную – что он любит, чем может увлекаться, какие книги читал и многое другое, что мне известно из моей прошлой жизни, когда я была у него и Бэсс гувернанткой. Так что, мы с ним практически друзья, – усмехнулась она.
– И у вас ни разу не екнуло сердце, что вы можете подставить его? Вы столько лет практически заменяли ему мать, ведь, насколько я помню, мать Бэсс и Дамиана была, мягко говоря, холодна в отношении к детям.
В ответ на это леди Дороти нахмурилась и устремила взгляд в окно. Затем, спустя пару минут молчания, перевела взгляд на меня и проговорила:
– В битве с эскадроном Дамиана за черноводную реку погиб мой родной сын. Поэтому, как бы я раньше не любила этого мальчика, его солдаты отняли у меня смысл моей жизни. Нет, я не мщу ему, это не про меня. Я просто абстрагировалась от того, что некогда практически заменяла ему мать. Он для меня не тот мальчик, которого я воспитывала, он для меня один из главных кораксов Либерона и не более того. И тебе, Марлин, я тоже советую относиться к нему так же. К нему и к Бэсс. Они кораксы, враждебные нам сущности. Если встанет вопрос о том, направлять ли своих кровожадных пернатых солдат на дом, где живет твоя мать, Дамиан не будет долго раздумывать. Помни об этом, девочка моя.
– Ясно, – с грустью проговорила я, прекрасно понимая, чего стоило этой женщине едва ли не каждый день улыбаться, строя из себя некую другую особу в тот момент, когда сердце разрывалось от боли, которая никогда не притупляется.
– Ну, а что касается его…Дамиан из того гусенка-юнца превратился в очень красивого
