решившего запугать Айзека грозным взглядом и острым словцом. Писатель не смог сдержать смешка, вырвавшегося из груди, словно короткий выхлоп – из турбины самолета.
– Искренне не понимаю, на что ты надеешься, дружок. Первый раз летишь? Давай-ка я расскажу тебе кое-что полезное: места в салоне зафиксированы за каждым пассажиром в соответствии с посадочным талоном. Здесь сидит мой друг. У него в талоне напечатаны циферка и буковка, обозначающие именно это конкретное место. Он тебя с полным правом прогонит, когда вернется.
– Мил, ну не упирайся, пойдем. – Девушка потянула спутника за мускулистую татуированную руку, но тот вбил себе в голову, что Айзек пытается их надуть и не хочет отдавать никому свободное место, желая заполучить лишнее пространство для своих длинных, как у цапли, ног.
Айзек нацарапал ментальную запись: «Мил – необычное имя… Надо бы использовать для какого-нибудь злодея».
– Слушай, я уверен, что здесь никто не сидит. Зачем ты ездишь нам по ушам? – недовольно продолжал парень, явно не привыкший маскировать свои претензии под внешней вежливостью. Не повышая голоса и не привлекая внимания любителей поглазеть на публичные скандалы, он собирался высказать заспанному зануде все, что, по его мнению, истинный мерзавец должен знать о себе. Айзеку импонировала такая неприкрытая прямолинейность. К тому же волнующая сценка могла дать ему те самые фантазерские приправы, которые он так отчаянно пытался раздобыть.
– Ты такой смешной, ну правда же, – растянул рот в улыбке писатель, намеренно раздражая парня еще больше.
– Это у тебя сказки смешные, Андерсон, – отрезал парень, от чего Айзек чуть не лопнул от смеха, ведь он был твердо уверен, что Мил не признал в нем знаменитого писателя. – Самолет уже тронулся, мы скоро взлетим, а твоего друга все нет. Признайся, ты просто зажал свободное местечко для себя!
Айзек живо перевел взгляд в иллюминатор и убедился в правдивости услышанного. Выходит, парочка приземлилась на соседние места в тот момент, когда самолет начал движение. Он снова посмотрел в сторону зоны бортпроводников, в которой, словно в Бермудском треугольнике, бесследно пропал его друг. Видимо, Феликс решил сесть где-то спереди, на свободном месте, дабы избежать вычурных тирад о вратах Трисмегиста. Но Феликс вернется. Он точно вернется.
– Я тебя понял, – кивнул Айзек. Внезапно он потерял азарт и молча вынул из кармана два билета, которые поднял на уровень глаз парня. Выругавшись себе под нос на незнакомом Айзеку языке, Мил поднялся, взял спутницу за руку и побрел прочь.
Вскоре после взлета писатель снова провалился в сон и лишь на мгновение вынырнул из него, когда самолет тряхнуло в воздушной яме. Сквозь дремотную пелену Айзек разглядел человека в костюме на соседнем кресле. Водя пальцем по экрану планшета, заместитель копался в каких-то текстовых документах. В одном Айзек был уверен всегда – Феликс ни за что
