для Брюса было уже слишком поздно: проклятие уже было приведено в действие. Он был проклят на смертную жизнь.
Изабелла Перельман подошла к забору кормовой площадки, где стоял Хуан Перельман. "Хуан, ты действительно веришь, что от всего этого будет хоть какая-то польза?" Ее черные волосы были убраны назад. Она была одета в подходящую куртку для верховой езды и бриджи с черными сапогами. Под мышкой она держала черный шлем для дерби. Тайский рабочий вел бельгийского жеребца за поводья с пристегнутым к нему английским седлом. Стэнли не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то подвергал его таким мучениям из-за тяжести седла, а в седле - всадник. Была ли это она? Если бы это был кто-то другой, то лучше она, чем кто-либо другой.
Чтобы убедиться, что проклятие раввина закрепилось и останется в силе отныне и до бесконечности, рабочие накинули на огромную голову быка мешок из рогожи. Он стонал, упирался и двигался из стороны в сторону, но рабочие держали крепко, скручивая его шею за рога. Брюс застонал, когда его повалили на землю, его передние ноги подкосились под ним. Рабочие перевернули его в грязи на бок.
"Хуан, это необходимо? Хуан, это не обязательно".
"Это необходимо, чтобы проклятие сработало", - сказал он. "В этом не будет никаких сомнений".
Изабелла погладила лоб коня, провела ладонью по его белому бриллианту и прошептала: "Вот так, вот так, Тевья, не волнуйся. Все хорошо, мальчик. Успокойся. Все будет хорошо". Она вставила носок левого сапога в стремя, подтянулась и села на лошадь, устроившись в английском седле. Она крепко держала поводья, когда Стэнли, он же Тевия, заскулил и отступил на пару шагов, приспосабливаясь к весу всадника.
"Это жестоко, Хуан. Это бесчеловечно". Но ее протесты прозвучали слишком поздно и остались без внимания. Хуан Перельман был прагматиком.
"В любом случае, нам больше не нужен бык", - сказал он. "Мы используем искусственное осеменение. Он был просто для шоу".
Она натянула поводья бельгийского жеребца и повернула его в сторону от кормовой площадки. Они поскакали рысью по дороге, разделявшей ферму. Он был буйным и упрямым, но она сохраняла контроль и крепко держала поводья. Она похлопывала его по шее и гриве. Когда они ехали параллельно египетской границе, дети из деревни пытались попасть в нее камнями из рогаток.
"Успокойся, Тевья. Никто тебя не обидит".
Стэнли увидел летящие в его сторону снаряды и испугался. Изабелла Перельман держалась уверенно и направляла его, чтобы он продолжал двигаться боком к летящим камням и кускам твердой грязи, выпущенным из рогаток, причем несколько из них попали в Стэнли. Хотя он пытался вырваться, она похлопала его по шее. Она проехала по дороге к южному концу мошава и повернула его в сторону от границы и за пределы досягаемости мусульман на холме. Они поскакали галопом прочь от мошава в израильскую сельскую местность.
За коровником на откормочной площадке один из китайских рабочих, даос, достал из футляра скальпель и
