Иди ко мне.
Тот, независимо вздернув подбородок, подошёл, ухмыляясь.
– Руки давай…
Смирнов защёлкнул на его запястьях стальные браслеты.
– На хрена в наручники закоцал, командир?! – вскинулся урка. – Я, в натуре, ваще не при делах. Задержали незаконно… Адвоката давай!
– Ага. Он тебя как раз ждёт. Пошли, – хмуро сообщил подполковник и, взяв парня за костлявое плечо, толкнул, направляя в конец коридора.
– Да чё ты на меня грузишь, начальник! – громко возмутился задержанный. Но Смирнов ткнул его кулаком в спину:
– Иди, не базарь, там узнаешь.
Так, подталкивая, урку довели до двери кабинета. У порога он опять возмущенно обернулся:
– Это вам не тридцать седьмой год, чтоб людей ни за что ни про что на улицах хватать и в каталажку прятать! Я требую соблюдения прав моей личности!
Смирнов профессионально коротко, без размаха, врезал ему в челюсть. Задержанный головой вышиб дверь, перелетел через порог, кубарем прокатился по полу, влепившись в противоположную стену.
– Это тебе по правам твоей личности, – угрюмо сообщил, входя следом, подполковник. – А сейчас ещё по почкам пройдусь…
Фролов, шагнув в кабинет, прикрыл за собой дверь, посоветовал отечески-сочувственно:
– Колись, парень, по-хорошему. Вы с подельником не бомжа, а серьёзного мужика завалили. Так что мы по-любому тебя раскрутим. А чистосердечным признанием ты существенно облегчишь свою незавидную участь.
Урка сел, опершись спиной о стену, тряхнул головой, сказал, будто проснувшись:
– Всё, граждане командиры. Понял. Я человек больной. У меня ещё с прошлой ходки в сизо почки отбиты. Запросто крякнуть могу, если бить будете. Потом не отпишетесь…
Смирнов подошёл к нему, прихватив за воротник кожаной куртки, поднял с пола, подбодрил:
– Я же вижу – ты конкретный пацан. С понятиями. – Подвёл и водрузил его на привинченный к полу табурет, сам сел за обшарпанный стол напротив, указав на место рядом с собой Фролову. – Но и ты меня тоже пойми. Всё, что ты мне сейчас скажешь, между нами останется. А я этих понтов ваших блатных насмотрелся, они у меня вот где, – провёл он ребром ладони по своему горлу. – Перед следователем кривляться, в несознанку играть будешь. А мне конкретный расклад нужен – кто из вас и за что мужика на улице замочил. Говори честно. Я, видишь же, никаких бумажек ни пишу. А оперативную информацию, сам знаешь, к уголовному делу не пришьёшь. Так что давай по-хорошему. Тем более что у тебя почки больные…
Верзила поёрзал на табурете, попросил покаянно:
– Сигареткой не угостите? Мои при шмоне изъяли.
Подполковник вытряхнул из пачки сигарету, прикурил, сунул в губы задержанному, спросил мирно:
– У тебя сколько ходок
